УЗИ 2-го скрининга выбило почву из под ног. Эпилог.

Ещё летом я писала о том, как на УЗИ моему, тогда 16-недельному, мылышу поставили диагноз: множественные пороки развития. Вот окончание этой истории.

Беременность я решила сохранить. Молилась о чуде. После 16-й недели были и экспертные УЗИ, и плановое – на 24 неделе (в начале сентября). Тогда О.Л Мальмберг в перинатальном центре на Севастопольском ещё ухудшила прежние диагнозы, поставив задержку внутриутробного развития, гипофиз меньше нормы, слишком маленькие глазницы, глазные яблоки направлены в разные стороны, слишком маленькие ушные раковины, срединная расщелина от губы почти до самых глаз, грубая деформация носа, отсутствие верхнего неба, недоразвитость нижней челюсти, грубый порок сердца (единственный магистральный сосуд, аорта, расположенный верхом на межжелудочковой перегородке, легочный ствол отходит на уровне перешейка).
В женской консультации мне пришлось показать УЗИ. Я понимала, что нужен будет специализированный роддом, где смогут оказать малышу помощь сразу после рождения, а для этого нужно получить туда направление, а значит – назвать причины. Я тянула с показом УЗИ до последнего – я так боялась, что мне опять начнут говорить, что я поступаю неправильно, не думаю о ребёнке, о том, скажет ли он мне «спасибо » за такую жизнь, которую он вынужден будет вести. Я так не хотела этого слышать. Мне просто хотелось, чтобы мое решение было принято – просто принято, без советов и рассуждений. И… Меня поняли. Никто не стал давать советов, более того – заведующая сама смотрела меня на УЗИ – нет, она ничего не увидела из перечисленных пороков (их аппарат не такой точный, да и специализация у неё другая – она не узист), но она очень по-человечески подошла к вопросу – сказала, что, да, это сложно, но всё можно прооперировать. Её беспокоило только сердце малыша и она отправила меня к генетику, чтобы он дал своё заключение, операбилен ли порок, и как лучше рожать – самой или кесарево. Собственно, после его заключения, она дала бы направление в специализированный роддом.
Я долго не шла к генетику – очень мне не хотелось идти с УЗИ, которое мне сделали на 24-й неделе. Я знала, что такой порок практически не операбилен, а если бы и был минимальный шанс – вряд ли взялись бы оперировать (учитывая все сопутствующие диагнозы). Подруга мне дала контакты клиники в Германии, в которой творят чудеса в сердечно-сосудистой хирургии. Я всерьёз рассматривала возможность поехать туда, взять кредит, если понадобится, если в России малышу не смогут помочь. Но для этого мне нужно было понимать, смогут ли помочь в Германии. А для этого нужно УЗИ на более поздних сроках. 
З ноября днём я пошла на УЗИ (было 32 недели). Делала УЗИ та же врач (на Опарина), что и на 16-ти неделях. И, знаете, чудеса существуют: она уже не говорила о грубой деформации носа – всё было в порядке, также, как и всё в порядке с мозгом, глазами, ушами, нижней челюстью. Не было и задержки в развитии. Да, осталась двухсторонняя расщелина губы и нёба, неправильное положение стоп и самое главное – серьезный порок сердца. Но у нас ещё оставалось 8 недель впереди! Кроме того, эта узист дала мне контакты профессора в перинатальном центре при Бакулевке, к которой я собиралась сходить сразу после праздников, 8 ноября (с 4 по 7 были выходные дни), чтобы определить, смогут ли малышу помочь в России и, как лучше рожать – самой или кесарево, чтобы минимизировать нагрузку на сердце малыша. 
А 3 ноября вечером у меня начали подтекать воды… Я не сразу поняла, что это. Мы даже поехали к маме мужа в другой город, но срочно вернулись, так как там все стало понятно и меня готовы были там же госпитализировать.Возможно, это совпадение: во время УЗИ 3 ноября врач достаточно ощутимо надавила мне на живот (ребеночек лежал неудобно и она хотела, чтобы он повернулся), мне было даже больно. Не знаю, стало ли это причиной повреждения околоплодного пузыря или, повторюсь, это всего лишь совпадение. Скорее, совпадение – на УЗИ я ходила в 16:30, а воды стали подтекать около 20:00. На скорой меня отвезли в роддом, где положили на сохранение. Неделю мне ставили ампицилин, чтобы не допустить инфекции, папаверин, а позже – дипроспан для легких ребёнка. Воды продолжали подтекать. Я отпросилась из роддома и вместе с мужем мы съездили к профессору в Бакулевку, которая сказала, что порок очень серьезен, прогноз неблагоприятен, но шансы у малыша есть, если его прооперировать в ближайшие несколько дней после рождения (а возможно и часов – зависит от точного диагноза, который можно будет поставить после рождения). Но для этого он должен сам дышать. То есть, в идеале – быть доношенным…
Через неделю сохранения у меня начали подниматься лейкоциты. Воды защищают ребенка от инфекций, а их отсутствие делает мылаша уязвимым. Мне срочно стимулировали роды. Нам было 33 недельки.
После 18 часов схваток меня забрали в родовую. Менялась смена врачей, меня уже в родовой подгоняли словами, что если я не рожу в ближайшие 10 минут, то врач из детской реанимации встает и уходит. 13 ноября в 8 утра родился мой сынуля. Он весил всего около 2 кг, был красивым и ладненьким с русыми волосиками и пухлыми щечками… Не было ни синдрома Дауна, ни Патау, ни Эдвардса, которыми меня так пугали разные врачи в разное время. Да, были проблемы с губкой, но даже это его не портило. Я была уставшей и растерянной, а врач из детской реанимации сказала, что у малыша единичные удары сердца – я даже не рискнула попросить взять его на руки, я так хотела, чтобы ему быстрее начали оказывать помощь. Потом мне поставили наркоз, чтобы завершить процесс (схватки закончились, а послед остался внутри). Проснулась я минут через 40, позвонила мужу с известием о рождении сына и снова провалилась в сон. В роддом не пускали родственников, только на выписку. 
Проснулась я окончательно через 4 часа после родов. Ко мне сразу подошла врач из детской реанимации с бумагой, которую я должна была подписать, и медсестра с моим малышом и известием, что он умер через 2 часа после родов… Я не буду описывать свое состояние, слова здесь лишние.
Сейчас мне очень больно...
Но я ни на минуту не жалею о том, что сохранила беременность (я лишь жалею, что даже ненадолго допускала мысль об ином развитии событий). Я благодарна Господу за каждый день из 7,5 месяцев, что малыш был со мной. Он научил нас многому, а главное – любить. Я и не знала ранее, что такое любовь к ребенку, что я способна так чувствовать.