Что (не всегда) скрывают мужские трусы, или чем чреват уход с головой в материнство

Вот убьет меня муж, если увидит эту запись – я бы себя точно убила! И тем не менее, рискну.
Ну, все мы знаем, что с появлением ребенка – не то что свободного – вообще времени нет. Мама должна быть постоянно рядом, когда детка спит, играет, какает… И любые поползновения по хозяйству приобретают статус измены. Государственной. С высшей мерой наказания – сиреноподобным ором несчастного чада. Потом, конечно, все нормально, детское горе мимолетно, но вы еще тысячу раз подумаете, прежде чем затеять мытье посуды или ино что. Нервы дороже.
Земной поклон тем, кто изобрел бытовую технику. Можно перевалить посуду вечером в посудомойку, пока ребя на руках у папы, и почувствовать себя, как в рекламе, женщиной. В микроволновке можно разогревать малые порции из ведра еды, заготовленного накануне. Пароварка – вообще, чудо из чудес! Хоть ты умри там в другой комнате с сиськой наперевес – а ничего не пригорит. Современный пылесос сосет шепотом, поэтому детку на кенгуру – «и поскакал!» Стиралка – спасительница и любимица моя – стирает сама, хошь и выкобенивается иногда, включая вместо нужной программы «слив». Мега-швабра leifheit, хоть и не заменит скрупулезного ползания по квартире кормой вверх, но при тотальной нехватке времени, неплохо помогает поддерживать видимость порядка.
И лишь одна вещь угнетает.
Утюг… чтоб ему.
Современные технологии совершенствуют функциональность этого агрегата: уже не нужно плевать на белье из сверху, изображая пульверизатор, И подошва у него самая скользящая и антипригарная… Но общий принцип сохраняется: конвейер, где вы и подающий, и принимающий, и обрабатывающий. Короче, ваше участие неизбежно.
Ничто не крадет столько бесценного времени, как окаянная глажка! И естессна – в целях экономии – гладится только самое необходимое: детское! Спасибо подгузам – больше не нужно маньячно проглаживать вещи с двух сторон, но пеленки перекручиваются, детские вещички, хоть и крохотные, отказываются помещаться на гладильной доске целиком, а тут уже мелычь трубит сбор – всё! Отключить, убрать с прохода, злясь, что, блин, опять ничего не погладила – вперед, брать на ручки и общаться. Это сейчас полегче стало – Кэтьке достаточно меня просто видеть и слышать, а раньше сиса была непременным условием мелкиного благодушия. Вот и оборудовала для Кэтьки зоны-«гнезда» по всей квартире. В кухне она лежит в снятой колясной люльке на табуретке, подпертая с трех сторон столом, стеной и дверью, в комнате у нас коврик и диван с подвесками. Но вот беда – утюг действует на Кэтьку магически. При виде его ребенке всегда надо на ручки. И кенгурушка не спасает: время от времени приходится наклоняться вперед, а это для Кэтьки «не айс».
В общем, глажу все меньше. Муж уходит на работу сам, только целую его на прощание. На вопрос «А есть ли у меня чистые футболки?» все чаще посылаю «Посмотри там в свалке!» Так бы и жили дальше, если бы однажды вечером любимый муж не повернулся ко мне спиной и не наклонился… А там...
Господи! Никогда не думала, что подобный ракурс вызовет у меня такую бурю эмоций, но попробую описать. ОТТУДА на меня застенчиво выглянули мужские яйца в скромном обрамлении вытертого до прозрачно-голубой ветоши синенького трикотажа.
Сердце мое сжалось!
«Немедленно снимай трусы!»
Муж облизнулся, ухватил их за резинку, потащил было вниз:
«И что тогда?» спросил он вкрадчиво.
«Как что – эти выбрасывать пора, они уже ничего не держат.»
Муж заметно поскучнел и подтянул трусы повыше. Оказалось, что менять трусы неначто. Вернее, есть еще одни, но они в грязном белье. Давно. Кинулась проверять – лежат. Последние оставшиеся в живых – уже прозрачнеющие, но еще не дырявые. Кидаю их в стирку и возвращаюсь к мужу.
Оказывается «беда» с трусами уже давняя. Но если раньше, занимаясь глажкой, я отслеживала, в каком состоянии белье у моего ненаглядного, то с июня у меня это не получалось. Мужнины трусы умирали. Он их, как велено, хоронил в мусорном ведре, а вот последние пожалел. Из гигиенических соображений, чтобы было на что менять.
Особенно меня поразил такой аргумент: «Господи, а на работу-то ты в них как ходишь, перед подчиненными не стыдно?» – «Ну, мне же перед ними не раздеваться!» Убил. Нет слов.
Ночью, дождавшись окончания стирки, сушила последние трусы утюгом и феном. Спать лег в чистых, недранных, чуть сыроватых трусах – сам отобрал, велев не страдать ерундой.
На следующий день кидаюсь в магазин и покупаю все, что могу: нужны трикотажные семейники большого размера. Блин! Таких приличных бежевых только трое. Мало. Беру еще неприлиные красные. Дома стираю. Сушу. Вечером дожидаюсь, когда муж уходит в ванную, выкрадываю старенькие трусы, безжалостно заталкиваю их на дно мусорного ведра и приваливаю сверху мусором (чтоб не вытащил, на всякий случай, вдруг там какие родственные чувства).
Выбравшийся из ванны муж не находит старых трусов и я – посмотри мол, какая я жена! – посылаю его за новыми трусами на сушилку. Возвращается в недоумении и… с красными трузелями в руках.
«Ты что купила? Приличнее не было?»
Сгибаюсь пополам от хохота. Надо же – мужчины как дети, видят только яркое. Бежевые он не заметил, а вот красные… Тем временем муж уже «вошел» в новые трусы, разгладил их на себе, с особым удовольствием отметив на левой «трусине» брутальную алую звезду.
«Во какие трусы! Командирские! Есть командирские часы, а у меня командирские трусы! Теперь и перед подчиненными раздеться не стыдно!»
«Я вот тебе!...»
«Спасибо, жена!»
Так вот, это я к чему. Милые мои хорошие, уходя с головой в ребенка, вспомните о том, кто, собственно, этого ребенка вам и сделал. Любите ваших мужчин. Ведь они достойны ходить в целых трусах. Как минимум.