С ног на голову. Часть 15.

Итак, мы остались с малышкой одни. Костя тут же перекочевал на кухню, чтоб хоть немного высыпаться. Мне тоже стало немного просторнее на нашей кровати. Мы раньше пробовали разные способы сна. В кроватке Кира ни в какую спать не хотела, даже в придвинутой к нашей кровати без бортика. Пробовали укладывать ее в кокон на нашей кровати. Но это мероприятие также не увенчалось успехом. Ей всегда крайне необходимо было чувствовать меня кожей, быть в непосредственной близи к груди и ощущать мой запах и тепло. Поэтому я отгораживала один край кровати так, чтобы ребенок никуда не укатился, стелила ей отдельную простыночку на ее стороне и укрывала детским одеяльцем. Костя спал с другой стороны, а я оказывалась зажата между ними. Очень неудобно, жарко, скованно, еще и постоянные переживания, чтоб никак не задеть, не ударить малыша во время сна. Плюс ночные сцеживания. Конечно, я обрадовалась, когда муж стал ночевать на диване в другой комнате. Еще одним положительным моментом стали прогулки с ребенком. Я хоть начала бывать на улице, видеть людей, посещать магазины. Этого не могло огорчить даже отсутствие нормального пандуса и тяжесть нашей коляски. Но все же сложностей мне добавляло не только это. Готовить и кушать стало практически невозможно, дочь все время требовала внимания. В душ я ходила только, когда Костя оставался с ней и очень быстро, тк это было поздно вечером, он хотел отдыхать. А как-то вскоре после отъезда свекра я собиралась на прогулку с Кирой, но мои планы были нарушены ужасным происшествием. Я положила ее в кроватку с приспущенным бортиком и стала причесываться в паре метров от нее. Я смотрела в зеркало, когда услышала глухой шлепок об пол и последовавший за ним истошный крик моей малышки. Она лежала на полу в неестественной позе и сжималась от боли. Мое сердце остановилось. Я схватила Киру на руки и аккуратно, но крепко прижала к себе. Я просила прощения у дочери, что не уследила, плакала вместе с ней и трясущейся рукой набирала номер скорой. Сквозь крики малыша я сумбурно объяснила, что случилось и куда выезжать. Положила Киру на кровать, пытаясь рассмотреть нет ли переломов. В сотый раз корила себя, что переложила ее с большой кровати в детскую. Ведь большая без бортиков, а дочь уже ползает потихоньку. Но зато большая кровать намного ниже, а значит удар был бы не такой сильный. Кто ж мог подумать, что в 5 месяцев она сможет подтянуться на ручках и перевалиться через бортик сантиметров 25 высотой? Тем более я находилась так близко от нее и отвлеклась всего на секунду в прямом смысле. Я набрала Костю, объяснила ситуацию. Он сказал, позвонить, как будет что-то известно после осмотра врача и пошел отпрашиваться у начальника. Скорая приехала быстро. Я не могла сдержать слез, стояла, как дура, горе-мамаша, не уследила за малышом. Кира продолжала заливисто кричать, периодически задыхаясь от собственной же истерики. Мне сказали собираться в больницу на ренген и осмотр хирурга. Быстро схватила необходимое, одела плачущую Киру и последовала за врачами в машину скорой помощи. Уже по дороге отзвонилась Косте, чтоб ехал прямиком в приемный покой. В машине Кира стала наконец успокаиваться и только обижено всхлипывала, приводя дыхание в порядок. Я продолжала просить у нее прощения. В больнице ей сделали рентген, посмотрел хирург и невролог, затем долго прождали педиатра. Вердикт врачей- все обошлось, отделалась гематомой и испугом. Каждый из врачей посчитал нужным напомнить об осторожности и пожюрить меня. Я и сама себя казнила за эту ситуацию. Только Костя не сказал на этот счет ни слова, просто поддержал и помог. Привез на такси нас домой и уже не вернулся на работу. Сам готовил кушать и помогал по дому, давая мне возможность следить за ребенком и прийти в себя после случившегося.