С лицом измученным и серым,

  На белой смятой простыне, 

Как жертва бешеной холеры,

  Лежит коленками к стене.

  Протяжно стонет, как при родах, 

Трясётся градусник в руках. 

Вся скорбь еврейского народа.

  Застыла в суженных зрачках. 

По волевому подбородку

  Струится пенная слюна.

  Он шепчет жалобно и робко:

  'Как ты с детьми теперь одна??..'

  В квартире стихли разговоры,

  Ночник горит едва-едва. 

Темно… опущены все шторы... 

У мужа тридцать семь и два.