В форточку задувал теплый летний ветер. Комната была пуста, как голова пятнадцатилетнего подростка. За письменным столом склонялась худая угловатая фигурка. Это была Зина, девушка с островатыми чертами лица, низким лбом и маленькими ушками… Зина сидела тихо, чтобы слышать каждое слово, которое произносила ее мать, говоря по телефону с тетей Наташей, маминой лучшей подругой. Хотя, для этого вовсе необязательно было сидеть тихо, ведь мать орала так, чтобы помимо тети Наташи об успехах Леночки слышал весь квартал. Леночка – это старшая сестра Зины. Отличница, спортсменка…что там еще? Вчера ее без экзаменов приняли в институт, как активную участницу общественной жизни и победительницу олимпиад по разным предметам. Зина открыла форточку пошире, закурила. Дым обнимал ее хрупкое тельце, забирался под кофточку, так, что на теле Зины появлялись мурашки…
Мать выкрикивала:
— Да, да…Леночку взяли. Еще бы не взяли, на нее у нас вся надежда! Так и сказали:«Вы приняты без экзаменов». Отец обещал ноутбук купить!… Конечно, дорого… для такого дела никаких денег не жалко! Кто? Зина? Зинка ничего… шляется, как обычно. Да, я уж думаю может ей на парикмахера идти… не дотянет же до выпускного!
Зина закрыла глаза. Ей представилась огромная черная яма, куда летит Ленка вместе со своими учебниками, тетрадками, словарями и знаниями. Зина собиралась кинуть в эту яму еще кого-нибудь, но вдруг дверь заколотилась от частых и метких ударов маминого кулачка.
— Зина, ты есть сегодня вообще собираешься? Уже 4 часа!
-Не хочу,- коротко ответила девушка.
-Сдохнешь же! Не жрешь ничего!
— Не жалко.
На улице спадала жара. Солнце становилось нежным, мягким, оно уже не обжигало, нежно согревало прохожих. Зина докурила, закрыла окно. Стало невыносимо одиноко. Девушка взяла телефон, набрала наизусть номер. После двух гудков в трубке раздалось нежное «Алло». На несколько часов Зина забыла все свои проблемы…Она разговаривала с Костей. Они познакомились на сайте знакомств и общались уже 4 месяца… Он жил в Санкт-Петербурге, а Зина в Туле. Пожалуй, Костя был единственным человеком, который понимал Зину, разговаривал с ней как со взрослой, несмотря на Зинины 15 лет.
— Я с ума схожу… У меня здесь никого
— Успокойся, это временно…Ты сейчас должна быть собрана…Тебе нужно учиться, Зин.
— Сейчас каникулы…Ты знаешь, я хочу увидеть тебя.
— Мы обязательно увидимся!
— Нет, я не хочу ждать. Я приеду к тебе…Завтра!
— Но Зиночка, это совершенно…Я хотел сказать…
— Я приеду завтра…только встреть меня, я в Питере ни разу не была… У вас красиво, Кость, красиво, да?
— Да… красиво…
Костя хотел что-то добавить, но на счету закончились деньги и связь оборвалась. Зина подняла с дивана, взяла сумку и положила туда все самое необходимое: телефон, кошелек, сигареты и плеер. На улице было около семи, мать смотрела на кухне телевизор, отец еще не вернулся с работы. Зина вышла из дома, остановилась на крыльце и закрыла глаза. Свобода.
Утром в поездах так неуютно… Человек не может привыкнуть к тому, что с самого утра вокруг него десятки неизвестных ему пассажиров, которые пьют чай, занимают очередь в туалет и делают вид, что чувствуют себя комфортно. Зина почти всю дорогу ехала в тамбуре. Ей нравилось смотреть на людей, которые заходят туда. Они все разные, некоторые даже смешные. У каждого есть своя история, известная только ему… Каждый ищет себя и иногда находит, хотя, если верить книжкам и статьям из гламурных журналов, таких с каждым днем все меньше.
Поезд прибыл на Витебский ровно в восемь. Зина ступила на платформу, вдохнула холодный питерский воздух. Навстречу ей хлынул нескончаемый поток людей. Серая масса засосала ее, и она из последних сил вертела тоненькой шейкой во все стороны, в надежде заметить в толпе серые глаза. Но серых глаз не было. Зина отправилась в зал ожидания, нашла банкомат и принялась копаться в широкой сумке в поисках кошелька, чтобы пополнить счет мобильного. Но кошелька в сумке не оказалось, вместо него на дне красовалась дыра, в которую без труда влезала Зинина ладонь. Комок подкатился к горлу, минута отчаянья и страха обрушилась на девушку. Зина попыталась взять себя в руки. Выдохнула. Раз, два, три…Зал ожидания был почти пуст. Устроившись на неудобном кресле, Зина достала из сумки плеер. Включила любимую песню и уставилась в потолок. «Костя меня здесь найдет», — наивно верила девушка.
Было около 10 часов вечера, когда кто-то разбудил Зину легким ударов в плечо. Перед ней стоял парень лет двадцати пяти. На шее у него красовалась татуировка в виде красной розы и маленьких человечков, затерявшихся между ее лепестками.
— Кого ждешь?
— Никого.
— Откуда взялась вообще?
— Я из …да какая тебе разница?
— Пойдем с нами играть.
— Во что играть?
Парень рассмеялся.
— Да не во что, а на чем. На гитаре играть! Тебя как зовут?
— Зина.
— Сергей, будем знакомы. Ну так что? Или тут будешь тухнуть?
Зина невольно улыбнулась. Черты лица Сергея показались ей знакомыми и такими родными, в них было что-то доброе, светлое и в то же время мужественное. По дороге к метро Зина рассказала Сергею свою историю. Молодой человек ухмыльнулся, потрепал девушку по голове и совсем ничего не ответил. Это было странно и неожиданно. В переходе «на нашем», как выражался Сергей, месте уже собралось человек десять. Из них двое девушек в коротких кожаных юбках.
— Знакомьтесь, это Зина, — как будто между делом сказал Сергей
— Здравствуйте, — пролепетала она.
— Зин, держи шляпу, будешь народ обчищать, — сказал какой-то парень в рваной футболке и вручил Зине потрепанную шляпу с широкими полями.
Сначала для девушки было непривычным ходить по переходу и просить прохожих «Помочь бедным музыкантам», но уже через час она бодро орала, иногда заглушая гитары, «Помогите! На хлебушек! За творчество! Рок жив!».
В час музыканты начали собраться. В шляпе оказалось около двух тысяч рублей и два жетона на метро.
— Ты куда сейчас?- спросил Сергей
— На вокзал, куда мне еще идти
— А родители не звонили?
— Батарейка села…
— Возьми телефон, позвони им. Скажи, что завтра будешь дома.
Зина дрожащими руками набрала номер мамы. На том конце провода, захлебываясь от слез, Наталья Викторовна умоляла:
— Зиночка, миленькая, возвращайся! Что ты хочешь? Ну? Когда приедешь? У отца плохо с сердцем! Зинка!
У Зины на глазах наворачивались огромные соленые слезы. Они стекали по ее впавшим щекам и падали, ударяясь о грязный асфальт. Сергей прижал ее хрупкое тельце к себе. Сказал тихо и уверенно:
— Завтра утром куплю тебе билет и свалишь в свой Харьков… Или откуда ты там? А сейчас пойдем найдем, где переночевать.
Зина поддалась этому взрослому молодому человеку, не задумываясь об опасности и всех страшных историях, о которых снято так много телепередач. Сергей привел ее в тесную двушку, где в каждом углу на старых матрацах лежали какие-то люди. Каждый занимался своим делом и не обращал внимания на соседа. В ванной плакал чей-то ребенок, на подоконнике докуривал очень худой парень с распухшими венами, у батареи сидела симпатичная девушка в разорванной юбке. Сергей сильнее сжал руку Зины:
— Пойдем на кухню, там никого.
На кухне действительно никого не было. Пахло сигаретами, из комнаты доносился звук гитары. Сергей бросил свою кофту рядом со столом.
— Устраивайся
— Спасибо, а ты?
— Я сейчас приду.
Эти десять минут, пока его не было тянулись тысячу лет. Зина смотрела на желтые от дыма обои и не знала, что ей делать. Девочка без денег, в квартире, где находят приют проститутки и наркоманы. Почему все самое страшное случается именно с ней?
Вернулся Сергей.
— Куришь?
— Курю.
Дым ударил в лицо, глаза и уши. Сергей сел на пол рядом с Зиной, обнял ее свободной рукой.
— Когда мне было шесть, мой отец ушел к другой женщине, а мать с горя перерезала вены. Я остался один. Детдомовское детство – страшная штука, но я не жалею. Через месяц мне будет 18. У меня нет никого и ничего. Зато есть друзья, музыка…Ты очень счастливая, Зина. Береги своих родителей.
— Тебе еще нет 18?- удивилась девушка
— Нет.
— Я боюсь. Мне страшно ехать домой…
— Не бойся. Тебя все поймут. Иди сюда.
Сергей обнял Зину так крепко, что она услышала стук собственного сердца. Ночь в Питере холодная, щекочущая, но такая романтичная и безумная упала на землю. Зинка закрыла глаза…
На следующий день рано утром Зина и Сергей стояли на вокзале. Она курила, он смотрел ей прямо в глаза. Они оба молчали. Слов не было, да и нужны ли они были? Зина села в вагон. Сразу же направилась к окну, открыла его. Он смотрел на нее странным, больным взглядом. Питер плакал холодным дождем, по лицу Зины сами собой катились слезы, которых она не чувствовала. Проводница попросила провожающих покинуть вагон. Ладонь Зины в последний раз коснулась его шеи.
-Помни меня, — с трудом прошептала она.
Он ничего не ответил. Только туго затянул капюшон, закурил и еще долго смотрел в след уходящему составу.
На лестничной площадке пахло котлетами. Зина не боялась гнева матери, гораздо страшнее для нее были ее слезы. Она несмело постучала в дверь. На пороге стоял отец. Его глаза были красными, но, увидев дочь, он вовсе закрыл их. Зина прижалась к его груди:
-Папочка, прости…Я больше никогда!
Вечером на кухне было тепло и уютно. Вся семья пила ароматный чай с фирменными мамиными плюшками. Все было хорошо. Зина улыбалась и шутила. Ее больше не волновали успехи Ленки, мамины шутки и прочая ерунда. В ней билось не одно, а двасердца… Но в тот вечер Зина не знала об этом, она шутила и пила чай…
Автор: Анна Ильина
