Божий дар? Наказание?

Меня тошнит по  утрам. Но  быть беременной я  не  могу!  Во-первых, у  меня уже есть двое детей,  и  Господь просто не  может не  знать,  что мне их  хватит.  Во-вторых, я  только недавно развелась с  мужем, и  третий ребенок мне сейчас совершенно не  нужен,  потому что это не  его ребенок.  В-третьих, детей нужно рожать только от  любимых, а  я  не люблю никого,  кроме моего бывшего мужа. Я  только вышибаю клин клином. В- четвертых,  врач после второго кесарева говорила,  что все то,  в  чем растет ребенок,  у  меня теперь настолько ушито,  что вырасти там просто нельзя. Но  ведь тошнит!

Читать в полной версии

Сегодня 3 января! С  утра просто нет сил встать. И  тошнит! Даже не  знаю,  что больше: бессилие или тошнота. Все,  иду к  врачу сегодня. Собиралась полуползком,  стараясь дышать через раз,  ехала в  такси с  тремя остановками и  тремя пакетами. Водитель понимающего улыбался. Я  НЕ  беременна! Не  может этого быть! К  врачу зашла как на  расстрел. Вышла…

Я  беременна! Но  ведь этого не  может быть! Врач утешает тем,  что ребенку развиваться негде и  скорее всего он  погибнет еще до 2 месяцев. Жду. Реву. Безысходность. Я  беременна.

Помню,  как ждала,  носила,  рожала первых двух своих детей. Беременности были нелегкие  (или я  такая неудачная), но  такие радостные и  желанные,  а  вторая беременность была долгожданной. Как  же я  наслаждалась каждой минуткой,  старалась запомнить, насладиться,  запечатлеть… Покупала вещи,  игрушки,  соски… в  первый раз была еще студенткой и  не  осознавала половины происходящего, а  вторую беременность лелеяла и  холила изо всех сил. Я  любила своих малышей и  ждала.

Поехала в  храм. Реветь уже просто устала. Пошла к  батюшке  (хожу к  нему на  исповедь и  просто поплакаться), рассказываю о  своей горькой доле,  уливаюсь слезами. Жду,  что вот сейчас он  пожалеет меня и  все решит. Всегда так было,  приходила в  слезах,  а  уходила окрыленная. Понимаю,  что на  аборт не  даст батюшка разрешения, но  как-то  все равно решит все. Он  утешает,  жалеет,  а  мне так жалко себя,  что я  еще пуще расхожусь. И  тут… батюшка вдруг грозно так говорит: «Это что такое! Квартира своя,  машина,  родители есть,  друзья, я  помогу всегда. А  она еще ревет и  сетует! А  ну-ка  прекрати!» От  неожиданности я  сразу перестала реветь  (спасибо батюшке за  терапию) и  «включила» голову. Пошла домой,  утешаясь тем,  что еще всего 1,5 месяца; что врач мне обещал; что я  оптимистка.

Сегодня 9 недель. Сил нет от  тошноты,  слез,  мыслей о  детях и  бывшем муже,  который  теперь-то  уж  точно не  вернется. Решилась. Иду на  аборт. Мама поддерживает: не  надо обделять старших,  надо их  вырастить достойно,  одеть,  выучить,  что-то  дать им  в  жизни… Третий ребенок будет только обузой всем нам. Позвонила подружке,  рассказала, поплакалась,  сообщила о  своем решении. Она попыталась отговорить, но  я  глуха! Я  все решила! Я  НЕ  ХОЧУ!

Утро. Очередь женщин. Улыбаются,  шутят,  что-то  шепчут. Я  тупо смотрю на  всех и  стараюсь не  думать. Зашла женщина,  после нее пойду я. В  кармане халатика завибрировал телефон. Достаю  — моя Маринка, подружка. Открываю смс и  бледнею почти до  обморока: «Давай,  иди. Сейчас твоему ребенку  руки-ноги  отрывать будут,  чтобы потом тебе и  старшим детям было хорошо!» Вышла медсестра  — за  мной! Ноги ватные,  даже встать не  могу. На  лице  что-то  такое,  что медсестра вызывает следующую после меня,  а  мне говорит: «Домой иди». Еще около часа сижу,  просто нет сил. Потом на  ватных ногах иду домой. Я  беременна.

Сегодня уже три месяца. Эта маленькая жизнь такая цепкая! Она совершенно не  желает считаться с  тем,  что ей  негде развиваться и  со  словами врача. Просто возмутительно! Радует то,  что меня уже не  тошнит,  но  все остальное  почему-то  не  радует. Я  начала просить Господа,  чтобы он  не  дал мне доносить эту беременность. Отец этого ребенка  — человек,  с  которым я  сейчас живу. Я  не  люблю его,  просто терплю,  потому что он  рад ребенку и  ждет его. Потому что обещает любить своего ребенка и  растить моих. Не  то  чтобы не  верю,  но  как-тоэто слабо утешает,  и  совсем не  радует. Почему  ж так нерадостно! Я  беременна.

Март. Пришел бывший,  просит принять. Порадовалась. Мое женское естество удовлетворено  — он  все-таки  пришел просить об  этом. Сказала о  беременности,  ожидала взрыва. Не  порадовался,  но  тоже обещал растить и  любить. Решила подумать. Он  бросил двоих своих детей,  где гарантия,  что не  бросит потом троих? Что будет любить МОЕГО ребенка? Я  его не  люблю,  а  чужой дядя будет любить? Тот, который уже один раз предал. Решила спросить у  бывшего о  гарантиях. Лучше  б не  спрашивала. Выгнала. В  расстроенных чувствах пошла в  магазин для беременных и  набрала кучу одежды для себя. Я  такой очаровательный пузатенький Карлсон. Хоть это радует. Я  все еще беременна. Я  все еще молю Господа,  чтобы я  не  доносила,  чтобы упала и  скинула,  ведь март,  гололед… Но  пока все мои молитвы не  услышаны.

Уже апрель. Я  была на  УЗИ. Жду мальчика. У  меня уже есть мальчик. И  девочка. Я  их  люблю. Я  не  смогу любить еще одного. У  меня просто не  хватит на  это сил,  души,  сердца. Дети спрашивают о  ребенке и  ждут его появления. Немного ревнуют,  спрашивают,  буду  ли любить их  потом. Глупые! Только их  и  буду,  а  этого не  смогу. Детей надо рожать от  любимых или не  рожать совсем. Потому что их  надо любить,  а  как любить ребенка,  отца которого терпишь? Я  не  могу. Я  не  люблю. Я  не  хочу. Я  все еще молю о  том  же. А  маленькая жизнь цепляется за  меня и  растет,  как будто назло мне.

Май. Вот подумала: может,  родить и  отдать? В  детский дом не  смогу, конечно. Но  найти семью бездетную возможно. Со  всех сторон решила обдумать эту ситуацию. Пошла в  кофейню,  села за  столик. Пришла подружка,  села рядом. Стройная,  хорошо одетая,  хорошенькая. Я  бегемот! На  меня никто не  смотрит,  я  толстая и  страшная! Когда  же это кончится! Я  устала. Мне тяжело дышать,  я  плохо сплю,  отекаю и  постоянно хочу пить. Отдам в  добрые руки,  решено.

Лето как страшный сон из  весов,  врачей,  сохранений,  прибавок и  отеков, а  еще жара и  жажда! Устала,  хочу родить уже. Думаю,  меня понимают все,  кто прошел через последние месяцы. Сплю сидя,  какая-то  вена пережимается,  когда лежу. Все еще умоляю о  том  же — о  потере. Но  все еще не  услышана.

Сегодня второе сентября. Завтра у  меня операция. Завтра я  стану свободной,  почти стройной и  смогу спать лежа и  пить литрами. Ура! Третье сентября. Светлая операционная,  капельница,  врачи за  ширмой. Потом боль,  дали еще наркоз,  я  в  улете. Смутно помню маленький комочек на  груди,  что-то  пытается чмокать. Никаких эмоций. Слышу голос врача: «Мальчик,  4,300кг,  56 см». Сплю.

Полдень. Мне хорошо! Я  сплю,  изредка просыпаюсь,  пью и  сплю снова. Слышу детские крики,  с  ужасом жду,  что мне тоже принесут. Но  мне не  несут. Сплю. Привезли соседок,  тоже прооперировали. Три часа дня. Им  принесли детей,  а  мне нет. Сплю. Вечер,  половина восьмого. Мои соседки кормят уже второй раз,  а  мне не  несут. Решаю проявить беспокойство и  прошу медсестру объяснить,  где мой сын. Она обещает мне детского врача минут через 10. Жду.

Пришла детский врач. Спокойно рассказала мне,  что по  пути из  родблока в  детское у  моего сына начались судороги и  остановилось сердце. Его реанимировали. Он  под аппаратами. Прогнозов нет,  нужно ждать,  доживет  ли до  утра. Тупо слушаю и  понимаю только,  что Господь меня услышал! Еще понимаю,  что я  этого уже не  хочу! Я  вдруг осознаю, что люблю,  безумно люблю мою кроху,  мою кровиночку,  мое маленькое, выстраданное,  почти преданное и  брошенное мною дитя! Я  его люблю! Спрашиваю разрешения увидеть ляльку и  пригласить батюшку,  чтобы окрестил малыша. Мне все разрешают,  разговаривают со  мной как с  помешанной. Звоню батюшке и  иду в  детское. Со  второго этажа на  четвертый,  куриным шагом и  вцепившись в  сестру,  чтобы не  упасть, трясущимися после операции ногами. Иду медленно,  все это время я  реву и  молюсь,  молюсь так,  как никогда еще не  молилась. Я  прошу Бога об  одном: оставить мне моего сына,  не  забирать его,  раз не  забрал во  время беременности. Я  так раскаиваюсь,  что не  любила, не  ждала,  что молила о  его смерти. Я  так люблю его,  Господи!!! Не  забирай его у  меня сейчас!!! Оставь его мне!!! Он  мне нужен!!! Я  не  смогу без него!!!

Детская реанимация. Прозрачная ванночка. В  ней маленький голенький малыш,  весь обвитый трубочками. В  головке катетер,  на  пальчикекакая-то  штучка ловит стук сердца моего малыша. Глажу маленькую головку,  липкие волосики,  беру в  ладонь его маленькую ручонку. Господи,  прости меня,  дуру,  и  оставь мне моего сына!!! Приехал батюшка и  окрестил моего Алешку,  моего Божьего человека. Я  молюсь о  его жизни.

6 часов утра. Сползаю со  своей кровати и  иду в  детское. Иду и  не  знаю, что услышу: жив или умер. Он  жив!!! Он  спит,  монитор показывает,  как бьется его сердечко. В  11 утра его увезли из  роддома в  детскую больницу,  в  реанимацию. Еще 7 дней я  узнавала от  сестры и  отца моего ребенка,  что сын пережил третий день и,  значит,  будет жить. Потом узнала,  что УЗИ головного мозга показало,  что основные функции не  пострадали,  а  значит мой ребенок будет ходить,  слышать,  говорить, и  что 70% деток после таких травм либо не  выживают,  либо становятся «растениями». Нам повезло. На  восьмые сутки из  реанимации мою радость перевели в  палату и  меня положили с  ним.

Через 9 дней после рождения я  смогла наконец взять на  руки моего ребенка. Он  еще месяц будет с  катетером,  еще месяц нам лежать в  больнице,  делать уколы,  пить таблетки… Но  я  счастлива! Мой малыш жив,  я  люблю его! Мы  вместе!

Нам уже 4 года. Я  смотрю на  моего сына,  он  собирается с  папой в  гараж менять колеса на  машине. Я  вспоминаю его радость от  новой игрушки,  от  яркого солнца,  от  улыбки сестры,  от  игры с  братом, от  катания на  качелях с  папой,  от  моего поцелуя… И  с  ужасом думаю, что всего этого могло не  быть. Не  потому что он  мог умереть при родах, а  потому что я  готова была предать его с  самого начала.

Наверное Господь так дал мне понять и  почувствовать мою глупость, ощутить беспредельную любовь к  сыну и  нужность мне моего ребенка. Спасибо Ему за  это. Я  счастлива,  что Господь не  дал мне совершить ошибку,  что потом не  забрал у  меня ребенка,  а  только помог понять,  как сын важен для меня. Я  самая счастливая мама,  потому что каждое утро вижу глаза моего малыша,  моих старших детей и  понимаю,  что ничем не  обделила их,  а  только научила,  что  чья-то  жизнь важнее новой вещи или дорогого телефона. Я  стараюсь дать и  вещи,  и  телефоны,  и  многое другое,  но  этот урок  — урок важности жизни  — будет для нашей семьи самым главным и  незабываемым.
С сайтаhttp://www.inpearls.ru/