ЛЕТНИЙ ДОЖДЬ или ИЗУМРУДЫ В ОГНЕ.

ЧАСТЬ 29. *** После долгих обследований, разговоров с полицией, оформления кипы бумаг, через несколько дней Соня, наконец-то, смогла покинуть ненавистный ей континент. В первом репортаже журналисты присвоили звание «сексуальной рабыни», но девушка добилась того, чтобы это опровергли. После обследования врачами она предоставила справку о своей невинности и погрозила репортерам судом за неверную информацию, унижающую ее достоинство. Такая мелочь для СМИ не имела никакого значения, уж тем более им не хотелось судебных тяжб, поэтому они быстро исправились в следующем выпуске, сообщив, что девушка была заложницей и ее готовили к продаже в другое государство. Хоть это было неверной информацией, Софья не стала ничего доказывать: она слишком устала. Главное, что с нее сняли статус «сексуальной рабыни». В аэропорту девушку ждали бабушка с дядей Сашей. Алевтина Ивановна заметно сдала за эти дни: появились глубокие морщины у глаз и губ. Женщина была бледна и ее немного потряхивало. При виде внучки она разрыдалась и ей стало плохо с сердцем. Соня обняла бабушку и стала ее успокаивать, стараясь не расплакаться. — Как же так, Сонечка? Как же так? Где же был Богдан? Почему все так произошло? — Давай дома поговорим, бабуль. Женщина, не выпуская руку внучки, пошла к выходу. Дядя Саша молча взял чемодан и последовал за ними. По пути домой Софья не могла насмотреться на родные места, она с ужасом отгоняла мысль, что могла больше не увидеть ни бабушку, ни родной домой. Девушка прижалась к Алевтине Ивановне и так ехала до самого дома. Приняв ванну и отоспавшись, Соня, наконец, настроилась на разговор. Она заранее знала, что скажет бабушке, хоть часть и была ложью. Вот раскрытия этой лжи она и боялась. Девушка не рассказала того, что у них произошло с Богданом. Она поведала о том, что парень решал свои дела, а она решила прогуляться, заблудилась, ну а дальше всю правду. Софья не могла позволить, чтобы бабушка винила себя в том, что позволила поехать к Богдану и поощряла их общение. Алевтина Ивановна и так винила себя во всем, поэтому девушка решила скрыть правду о произошедшем с парнем. — А что, он тебя не искал? — Искал. И со мной был после случившегося один день. Но потом ему пришлось вернуться в армию. У них с этим строго,- соврала Соня. — Ну так что ты решила? Вы встречаетесь? — Ба, я сейчас ни о чем не хочу думать… — Прости, родная…Как же я испугалась! Я думала, что умру, не дождавшись тебя…- женщина расплакалась. Внучка стала ее утешать. — Ба, все хорошо. Все живы-здоровы. Не плачь! — Как же я могла тебя отпустить! Как же Богдан смог отпустить тебя одну?! Вот приедет он, я ему все выскажу! — Это будет нескоро. Ему еще служить год или больше, а потом после армии он должен с полгода находится в пределах страны,- снова слукавила девушка. Она решила, что сладкая ложь будет лучше горькой правды. Через время бабушка остынет. Глядишь Софья (неожиданно для всех) найдет парня и расстанется с Богданом, хотя она и не говорила, что они стали встречаться. Но с этим вопросом она решила подождать. Пока она хотела отдохнуть и связаться с Машей. Мария до сих пор находилась в больнице Мельбурна. Ей повезло: пуля вышла на вылет, немного задев легкое. Но это было все поправимо. Соне было стыдно, что так получилось, но она знала, что это не напрасно: ведь если бы она вернулась, чтобы помочь Маше, то они бы остались там навечно. Да и сама Мария не считала девушку виноватой, наоборот, она постоянно ее благодарила, обливаясь слезами. Всех девушек должны были депортировать в их родные страны. Все они были благодарны Софье за их спасенные жизни. Ведь в этом притоне девушек за 40 не было, они все исчезали бесследно. Из тяжелых раздумий девушку выдернул звонок телефона. — Добрый день, могу я поговорить с Шиловой Алевтиной Ивановной,- вежливо попросил приятный женский голос. — Да, конечно. Ба, тебя. Женщина, вытерев руки о фартук, взяла трубку. — Слушаю. — Добрый день, Алевтина Ивановна. Меня зовут Татьяна. Татьяна Вишнецкая. Я –журналист. — Если вы по поводу произошедшего с моей внучкой, то никаких комментариев и интервью мы давать не будем! А если вы будете нас преследовать, то мы подадим в суд!- сухо сказала женщина. — Нет, что вы. Я не по этому поводу. Дело в том, что к нам обратились с некого реабилитационного центра. Они утверждают, что у них находится ваш сын- Роман Шилов. — Вы в своем уме? Решили издеваться? Мой сын погиб шесть назад вместе с женой! Мы их похоронили ШЕСТЬ ЛЕТ НАЗАД! Вы думаете, наше горе исчерпано? Как вы смеете издеваться? — Алевтина Ивановна, успокойтесь, пожалуйста. Мы тоже прежде проверили всю информацию, узнали все о трагедии, где похоронен и прочее. Но этот мужчина утверждает, что он –ваш сын. Более того, он знает многое о вас. Поэтому мы и решили обратиться к вам, чтобы вы смогли нам помочь: определить мошенник ли он или действительно ваш сын. Мужчина находился в частном реабилитационном центре, а потом в монастыре. Он потерял память после ДТП. А увидев репортаж о вашей внучке, он все вспомнил. Работники центра вышли на местные СМИ, те помогли связаться с австралийскими коллегами, затем с нами и администрацией города. К тому же они задействовали внутренние органы. Поэтому мы звоним вам: вы последняя инстанция, которая может разъяснить эту ситуацию. Только вы можете пролить свет. Сможете ли вы приехать на опознание и ДНК- тест? — Не может быть! – женщина осела. — Ба, что случилось? -Софья кинулась к женщине. — Говорят, что какой-то мужчина утверждает, что он Рома, твой папа. Многое о нас знает. Просят приехать на опознание. — «Опознание»- звучит-то как страшно. Ба, а что если это и вправду папа, а? Давай съездим. А если мошенник, то мы в суд на него подадим. — Да что ты заладила «суд да суд»! Не верю я, что такое может быть! Соня выхватила трубку из рук бабушки. — Алло, диктуйте адрес! Мы приедем.