Всему свое время. Как это понять? С одной стороны — это, наверное, означает, что не нужно торопить время. Все придет в назначенный срок. Не тащите морковку за ботву, чтобы она побыстрее выросла.
Однако, это еще и означает, что нельзя упускать время. То, что должно быть сделано в определенное время — сделать нужно. Взять ту же морковку. Если не проредить ее, когда она взошла и появилась завязь, то места ей не будет, чтобы расти: одна другую будут подпирать, срастаться будут и урожай получится порченый.
В воспитании детей есть фаза, когда малыша надо лелеять, беречь, как зеницу ока, ласково разговаривать, гладить, улыбаться ему. Эта фаза длится до трех лет, правда, фаза не кончается резко и следующая фаза тоже не начинается в одно мгновение. В полтора года ребенку уже перестают улыбаться, если он делает что-то неправильно. Ему уже дают понять, что ожидания другие. При этом, особо строго не наказывают. До трех лет человечек еще совсем крошка, неразумное дитя.
После трех уже идет фаза активного объяснения правил, принципов, дисциплины. Все это уже идет по нарастающей, чтобы в шесть лет подготовить ребенка к тому, что дела надо делать правильно, а не абы как. В шесть лет уже нельлзя спускать грубый тон, неповиновение, небрежность. Конечно, учить этому приходится в соответствии с характером ребенка, нужно искать подход. Как в армии действовать не получится, хотя, бывает, что очень хочется.
После двенадцати будьте ребенку другом. Учить как жить уже не получится. Только советом и добрым отношениям можно будет добиться того, чтобы ребенок услышал.
У Сони вторая фаза. Фаза становления правил и принципов.
— Соня, с палкой бегать нельзя, — объясняю я Соне.
— Мам, но Данила бежал за мной и хотел отнять ее у меня. — пытается оправдаться Соня.
— Дочь, я понимаю, что Данила бежал за тобой, но с палкой бегать нельзя. Это опасно.
— Мам! Это не опасно! Он хотел отнять ее у меня!!! — Соня видит, что у нее не получается убедить меня, она считает себя правой, поэтому начинает кричать на меня. Лицо ее заволокло гневом, она готова расплакаться.
Я намеренно понижаю тон и уже глядя ей прямо в глаза, строго произношу.
— Соня, если ты что-то хочешь сказать, скажи, но кричать, грубить не надо.
— Нет!!!
Каждая мама знает своего ребенка довольно-таки хорошо, чтобы поймать момент, когда ребенок идет ва-банк. Это когда ребенок уже понимает, что его сил не хватает, чтобы убедить миром, и ребенок сказывается на уровень малыша — плачет и топает ногами.
— Соня, если ты будешь продолжать говорить «нет», я попрошу тебя пойти наверх и усупокоиться.
-Нет!!! — еще громче кричит Соня.
Тем же спокойным тоном я прошу ее пойти в комнату на пять минут.
— Не пойду!!! — упирается Соня.
— Я считаю до трех. Если ты не пойдешь, то тебе придется быть в комнате уже не пять минут, а десять. Раз...
Соня знает, что я сдержу слово.
— Два… — продолжаю считать.
— Ну я уже иду-у-у-у!!! — негодует Соня, но идет в комнату.
Она ушла. Я знаю, что она плачет и злится на весь мир, и на меня в том числе. Я сижу и думаю: «Вот только две минуты назад она была смеющейся и счастливой. Не заметь я эту палку в ее руке, то ничего этого не было бы. Я только что испорила ей настроение и теперь у меня уйдет еще минут тридцать, а то и больше, чтобы она успокоилась. Правильно ли я сделала?»
А потом я вспомнила, что я должна ее учить. Я не могу попускать ей грубый тон. Если я осеку ее сейчас, то ее самолюбие, еще не такое сильное, пропустит это и не даст обиде засесть глубоко. Соня запомнит урок. Она будет думать в следующий раз, прежде чем повысить на меня или на кого бы то ни было голос. Однако, если я оставлю это сейчас, то в 12 лет я уже не смогу на нее прикрикнуть, не смогу так вот просто объяснить. Она будет уже как молодое деревце, будет сильной. И если не выпрямить росточек сейчас, то вырастет уже с ненужным изъяном.
Через пять минут я позвала Соню пить чай. Она не вышла. Я оставила ее. Когда через 10 минут зашла, то Соня уже обо всем забыла и убиралась в комнате.
— Дочь, — подошла я к ней и обняла, пока она не сообразила, что ей положено обижаться, — я когда тебе говорю что-то, ты просто скажи, что поняла. Я же учу тебя. Я твоя мама и должна передавать тебе знания. Ты когда говоришь «нет», я просто из себя выхожу. А если ты скажешь, «хорошо мам», ну или на крайний случай промолчишь, то все будет мирно. И ты научишься, и я не буду злиться, хорошо?
Соня кивает. Я ее чмокаю, надеясь, что она искренне приняла мои слова, а не просто восмользовалась советом, который я только что ей дала. Мы вместе идем пить чай...
