Все, что не убивает нас... Часть 6.

Девочки это самая длинная часть.

Всю ночь я смотрела в потолок, комок то подступал к горлу и слезы горячим потоком текли по щекам, то отступал и я в голове начинали всплывать картинки последних дней:
«Вот мы прогуливаемся по Кирова, я неуверенно говорю, что хотела бы перекусить, Паша берет меня за руку и ведёт в пиццерию. Заказываем самую большую пиццу и бутылку шампанского. Мы сидели друг напротив друга, говорили обо всем, глядя друг другу в глаза, мне кажется там был спрятан весь мир. Он брал мои запястья и гладил их. Эта нежность, которая понятна только нам. Все что осталась после нас на столе-пустая бутылка и пицца без двух кусочков.
Он уверенно берет меня за руку и ведет по этому городу, тёплая волна трепета расплывается по телу, мне кажется от меня исходил свет на километры вокруг… В этот день он меня впервые поцеловал, а я впервые краснела после поцелуя...»
Вот и нагулялась, Наташа. Комок вновь поднимается, боль в груди усиливается, а слезы душат. Лишь не взвыть, лишь бы тихо, мать не должна знать. Все закончился роман, вернись в реальность. У тебя будет ребёнок. Нет, у вас с Денисом будет ребёнок. Ты должна ему сказать. Как? Какая будет реакция? А его мама? И все сначала по кругу.
Ближе к утру мысли успокоились и дали мне поспать. С утра нужно было идти на учебу.
Утром я собралась быстрее обычного, отражение в зеркале выглядело не очень: опухшее лицо, мешки под глазами, красные глаза… этого маме видеть нельзя. Сразу начнутся расспросы.
На остановке уже стояли мои одногруппницы, увидев меня в воздухе повисло молчание и немой вопрос: «Что случилось?». Они знали мои отношения с родителями, иногда я уходила к ним с ночёвкой, чтобы успокоится и выговорится.
— Я беременна. От Дениса. Срок большой.
Дальше все ехали молча, а мне хотелось орать. Да так, чтоб уши закладывало.
— О, Натус, привет, ты чего такая?
— Босс, я беременна. От Дениса.
— Эм… вы же в июле… сейчас октябрь
— Я знаю.
Босс-это Женька, мой друг. Все считали, что мы пара, Денис всегда к нему ревновал, а мы реально просто дружили и осень близко общались. Он всегда поддерживал, мы были бандой.
После пары ко мне подошла мастер нашей группы Оксана (отчество уже и не помню):
— Наташа, что случилось? Расскажи мне.
— Я боюсь.
Собравшись с силами я выпалила о своей беременности, ведь кто-то из взрослых должен был мне помочь! Я совершенна не знала, что делать дальше.
— Иди на уроки, я позвоню в женскую, узнаю участок и запишу тебя.
— Только маме не говорите!
— Не буду, но пообещай, что ты ей скажешь сама.
Было бы это так просто. И не так страшно.
Мой телефон сообщил, что мне пришла смс...
— Привет. Я вчера уснул. Не переживай, я с тобой и мы обязательно что-нибудь придумаем! Вечером у Ули, как всегда.
Вот это поворот, Паша мало того, что не пропал, он ещё и со мной решать это собирается! На душе стало спокойней, я даже могла смеяться с группой… как порой много значат слова поддержки.
Мастчка после пар сказала куда мне идти и во сколько.
Вечером мы встретились, он без лишних слов обнял меня, прижал к себе и сказал: «Я тебя люблю и никуда тебя не отпущу». Я прижалась к нему и еле слышно сказала: « Я тоже тебя люблю»...
Я не знаю сколько времени мы так стояли, но это были волшебные объятия.
Матери пока я ничего не говорила, я боялась, и вообще врач ещё не подтвердил беременность, поэтому я молчала. Избегала дома, приходила туда просто поспать, а этого мне ой, как хотелось.
На приём к врачу я пришла напряженной, это был мой первый опыт общения с гинекологами, я боялась кресла, я боялась этих причендалов в столе, меня пугало абсолютно все.
— Последние месячные?
— Тогда-то
— У вас 6 недель
В тот момент она мне показалась тупой. Даже я понимала, что надо сначала положить меня на кресло, а она мне с ходу 6 недель. А секс был в июле, не сходится! Между нами разразилась настоящая схватка, я доказывала, что у меня срок больше, а она с рентгеновским зрением твердила обратное… так и не добившись своего осмотра я получила направления на анализы и дату приема. Ни УЗИ, ни кресла я не получила.
Совесть призывала сообщить новость маме и Денису (он же отец, он должен знать). Я морально готовилась к чему угодно, но только не к такому.
После пар я зашла домой, мама ходила по дому в довольно приподнятом настроении, блин, ненадолго. Наш разговор был коротким. Меня отправили на аборт. И плевать она хотела на все остальное. Мама, конечно, сказала отцу, он тоже не загорелся от идеи стать дедушкой в 36 лет. Столько злобы я не видела никогда.
Сразу стали звонить по всем знакомым и искать врача, который на моем сроке сделает аборт, и ведь нашли же! Я со слезами убежала из дома, меня рвало на части от обиды, что меня не понимают, что мне не верят о моём предохранении (кстати, до сих пор считаю это чудом), что мне в глаза говорят «Шлюха, шалава, нагуляла!».
Паша уже ждал меня около подъезда, успокаивал, как мог. Притащил мне пакет фруктов и молочной продукции, чтобы малыш получал витамины.
Вечером на кухне Мама ревела белугой, увидев меня она разревелась ещё больше. Оказывается Тетя, которая тоже родила в 18 лет открыла ей глаза, и она поняла свою ошибку.
С этого дня за мою беременность боролась я и мама, отец все так же настаивал на аборте. Мы уговорили его на УЗИ.