Часть седьмая
С тех пор я стала напрашиваться гулять с братом. Мама была не против, она верила, что Миша всегда присмотрит за мной. Поначалу у меня была одна цель – следить за братом, это было настолько же неприятно, насколько и интересно. Я начала тоннами поглощать любовные романы, чтобы понять, как развиваются у влюбленных отношения, но наблюдать в режиме реального времени оказалось гораздо более волнительно. Я была как тень в их отношениях с Настей: наблюдала за ними днем, слушала, о чем говорит Настя вечером, устроившись в их женской компании, а ночью слушала третью сторону: брат делился со мной своими переживаниями и планами. Так было всегда, менялись только поводы. Сейчас главной темой была – Настя. Я старательно прятала свое презрение к ней, ведь с каждый днем проведенным с ними, я все меньше и меньше понимала, что он в ней нашел. Ее заботила какая-то ерунда, в отношениях с парнями они ничего не смыслила, умом не блистала, в итоге я сделала вывод, что в 16 лет мальчиков волнует только внешность девочки, а про внутреннее содержание они не думают.
Их отношения развивались, по-моему, глупо. Сначала Миша с Настей просто ходили рядом, потом стали браться за руки, мой внутренний сарказм рвался наружу, но я молчала. Потом они начали обниматься. И как-то настал момент, когда я-таки увидела их целующимися. Я думала, что готова к этому, но внутри что-то больно кольнуло. Как сейчас помню тот момент, в конце улицы, парни устроили место для вечернего времяпрепровождения, здесь был оборудовано костровое место, кто-то притащил старый диван и матрасы. Горит костер, играет музыка, разумеется, типа взрослый народец выпивает купленный у местной бабульки самогон. Я смотрю через пламя и вижу, как Миша обнимает Настю и впивается в нее губами.
И вот тут реальность обрушилась на меня ледяной лавиной. Вот оно. Для полного счастья мало единения душ, нужно еще и единение тел. И это бесспорное преимущество любой девушки передо мной. Я никогда не смогу дать брату это. В обществе не поощряются браки, да и вообще романтические отношения между братом и сестрой, мы никогда не сможем быть вместе по-настоящему, детство проходит и между нами образовывается не просто яма, а овраг. В тот момент мне хотелось прыгнуть в этот овраг и забыться, я обернулась, растерянно обшарила глазами присутствующих и заметила парня, одиноко сидящего на краю дивана с бутылкой в руках.
«Вот мой овраг!»,- подумала я, увидев бутылку, и решительно направилась к нему. Я раньше не пробовала спиртного, но знала, какой эффект оно производит. Вот только парень оказался лучшим другом брата, и выпить мне не дал. Я села рядом с ним и присмотрелась. Он был обычным, зовут Кирилл, разумеется, брату и в подметки не годится, но… Я задумалась, чего я так напугалась, возможно, это единение тел не так уж и важно, возможно, только приземленные люди на нем помешаны. Только вот как мне это узнать, если я никогда раньше ни с кем не целовалась. И я наклонилась к Кириллу и чмокнула его в губы, он удивленно на меня уставился, потом покосился на Мишу и сказал:
— Он мой лучший друг, я так не могу.
Я поняла, о чем он говорит, хотя парень и выразился не особо ясно. Что-то про дружескую солидарность. Я поднялась, протянула ему руку и повела вдоль по дороге. Когда пламя от костра скрылось из виду, я остановилась и попросила:
— Научи меня целоваться.
И он научил. Оказалось, что это вполне приятное занятие. Кирилл ничего лишнего себе не позволил, только робко обнимал меня за талию и аккуратно прикасался губами к моим губам. Мне понравилось и к костру мы вернулись, держась за руки. Я понимала, что это глупо выглядит, но таковы были правила этого мира. Миша удивленно посмотрел на нас, но ничего не сказал. Так у меня появился парень.
