История жизни.Воспоминания.Часть 8.

Часть 8
С раннего детства у меня были проблемы со слухом.Каждая простуда давала осложнения на уши, и в амбулаторной книжке у меня стоял один диагноз-хронический отит, гнойный двусторонний отит.Мне удаляли аденоиды и два раза в год я ложилась в лор отделение, на круглосуточный стационар.В моей жизни не было детских пионер-лагерей, не было санаториев но была больница! В которой за две недели я обзаводилась новыми друзьями, знакомыми и поправляла своё здоровье.И вот на время каникул, по возвращению с Кипра, меня так же определили в детскую республиканскую, и по счастливой случайности (или нет)Андрюха тоже лежал в этой же больнице, но только в соседнем крыле в пульмонологии.Мы сбегали с ним с тихого часа, болтались по этажам, искали новые ходы и выходы из больницы, болтали и вспоминали лето.Я ему рассказала, что наверное любовь моя к Коле прошла, и что слава богу, а он мне сказал на это, что Артем(помнишь, да его?)часто спрашивает про тебя, интересуется! И все ребята! Меня накрыло! Я тут же вспомнила все то, что «у нас было» и вновь решила, что это судьба! Пока осторожно и очень недоверчиво я стало прислушиваться к своим ощущениям, когда речь заходила о нем, но не больше.
Позже на семейном совете отец и мать решили, что Витя едет на Кипр с мамой, а я остаюсь в нашей Раше.И остаюсь жить не с папой, а еду к бабушке в ПГТ, так как папа вряд ли один справиться с девушкой моего возраста, и что мне нужно и важно женское мнение, женская забота и кое-где даже женский совет.Спасибо моей бабуле, она всегда как могла поддерживала меня, содержала даже, никогда не отказывала.Вела с нами доверительные, дружеские беседы, всегда могла поддержать в трудную минуту.Я пошла в школу, учителя полюбили меня, жизнь стала налаживаться.Я усиленно взялась за биологию и химию, даже английский язык из меня пер сам собой, и вся школа называла меня киприоткой.Я стала дружить с одной девочкой, у неё было красивое татарское имя-Адель, она тоже воспитывалась строгим папой, вечно работающей мамой, тоже была полукровкой(татарка по маме, русская по папе).Мы с ней быстро нашли общий язык, она познакомила меня со школой, рассказала, что в классе нашем учиться сын директора, рассказала, что физичка хорошая, но к ней надо привыкнуть, а классный руководитель Зульфия Измаиловна, очень симпатизирует татарам.Я попрежнему общалась с Юлей, но видимо из-за того, что уже не только с ней она стала устраивать мне сцены ревности, обижаться и говорить с кем стоит мне дружить, а с кем нет.Я конечно, ей была благодарна, что она помогла мне освоится в обществе, познакомиться с новыми людьми, но я только ей не принадлежала.У неё были проблемы в семье, родители сильно пили, её поставили на учёт органы опеки, были дни, когда им с братом нечего было есть, и я кормила её.Но пока свой облик она не теряла.Мы продолжали выходить с ней по вечерам на прогулку, где она жаловалась мне, что дома у неё полный хаос, но и в детдом она тоже не хочет.Как я ей могла тогда помочь? Никак! Я тоже была 15 летним ребёнком.Я экономила всю неделю на обедах в школе, чтоб купить ей в выходные билет на танцы(потому что она так хотела), помогала ей советами, когда она влюбилась в одного парня из соседнего посёлка.Он приезжал только в выходные на дискотеку и как-то в его военнике я прочитала, что он был контужен! Тогда только до меня дошло сколько Ване лет, и что у него не совсем все хорошо с головой.Тем не менее Юля продолжала ходить на танцы, танцевать с ним, пока Иван не подыскал себе другую Юлю, чуть старше на лет 5 моей подруги.
В тот день я совсем идти на танцы не хотела, не собиралась даже.Но Юля, как всегда начала давить мне на жалость, что вот-он такой-сякой, и бросил её, и променял её на какую-то старую ш...(хе-хе), но ведь ясно же, что нужно парню в 20 лет! Я сдалась.Нацепила на себя Андрюхину клетчатую фланелевую рубаху, чёрные школьные брюки, бирюзовый пуховик и шапку и мы пошли.Я намеренно шла ненадолго и даже раздеваться в клубе не собиралась.Мы стояли, как две клуши в куртках в зале, она искала глазами своего Ивана, а я просто смотрела кому из знакомых сегодня весело.Тут приходит решение все же выйти на улицу и ждать Ваню там, мы проталкиваемся к выходу, вдруг кто-то хватает меня за рукав и говорит прямо в ухо:«Вы же только что пришли, неужели уже уходите?».Голос, как стрела пронзает мне мозг, в памяти всплывает 1000 и одна шутка, та весёлая ночь, звездное шоссе, руки на моем поясе.Я поднимаю глаза и вижу его зеленые-зеленые, обрамлённые чёрными бровями и густыми ресницами, глаза, хитрую улыбку и тупо улыбаюсь в ответ.Он выходит с нами на улицу.Юля тут же начинает расспрашивать его не видел ли он случайно Ваню, ну или на крайней случай «старую ш...» Юльку, потом жалуется ему на то, какой Иван козел, а Юля б… ь.
Околев окончательно я сообщаю им, что на улице не июнь месяц, и если не двигаться, то можно двинуть кони, извиняюсь и говорю, что мне пора.Тёма говорит, что тоже собирался уходить и предлагает нам сделать круг по посёлку, прежде чем разойтись по домам.Ярко светили фонари, снег хрустел под ногами, а сугробы сверкали каким-то магическим светом.Мне было все равно о чем трещала Юля, слушал ли ее Артём, я шла и думала, что наверное я ему нравлюсь, что наверное он хотел бы, чтоб Юли сейчас с нами не было, и от мыслей этих мне делалось все теплее и теплее.