История жизни.Воспоминания.Часть 6.

Часть 6.
Первое утро на Кипре было каким-то совсем иным.Чужим.Жарким.Чужое небо было над головой, чужое солнце слепило мне глаза, чужой запах большого дома.Я не понимала нравится мне или нет, хочу я тут оставаться или нет.Холодильник до отказа был забит фруктами, разными вкусностями, соками и газировками.Нет, в России мы никогда не голодали, но тут было просто изобилие всего-всего, что мне и не снилось.В этот же день мы поехали на море.От его бирюзы болели глаза, пахло рыбой и водорослями и на вкус она была солонее соли, а когда хотелось утонуть вода выталкивала тебя.Море как бархат обволакивал тело и температура воды была лишь сравнима с парным молоком.Мне не понравилось оно.Оно как и я было слишком одиноким.Среди людей, но одиноко.Само По себе, само за себя! Мне предстояло учиться заново жить с мамой, ведь в течении двух лет я видела её раз в три месяца, в роли деда Мороза с подарками, по которому очень успеваешь соскучиться за год.Предстояло узнать Ираклиса, понять стоит ему доверять или вдруг он злая мачеха-отчим, понимать его язык или мой родной ломанный в его произношении.А я так не хотела ничего нового, я так не хотела заводить неизвестно где новых друзей, я так не хотела этой новой, сладкой, заморской жизни.
Я скучала по своим друзьям, по Коле, по редким, но таким насыщенным поездкам в посёлок, по Андрюхе и даже по папе.Хотя с другой стороны я радовалась, что его жёсткий контроль надо мной закончен! А мне она теперь нафиг была не нужна, эта свобода, к которой я так рвалась и стремилась через ложь.
Я писала стихи всем тем, кто остался там, на родине.Всем моим «дорогим людям», без которых жизнь на Кипре жизнью не была.Внутри себя я злилась на мать, что она выдернула меня от туда, как цветок уже пустивший корни, и пытается посадить в прожженную солнцем землю, где из других растений зеленого цвета только пальмы и кактусы.Ах да, и лавровое дерево у нас во дворе.Увы, в силу своих малых лет, инфантильности я её понимать не хотела и не пыталась.Я писала о том, что на остров она привезла тело, робота, а душа моя-тонкая, как «ми» струна, осталась в России.На родине.Писала стихи о каком-то неизвестном солдате, который прошел все: и войну, и плен, и ранение-но оставался сильным лишь потому, что знал… знал, что ему нужно во что бы то ни стало вернуться домой.Я ассоциировала себя с этим несчастным воином, а Кипр был моей войной, которую я должна была пройти, ведь на родине меня ждали… Да никто меня там не ждал.Все лишь твердили:«Круто, за бугром живёшь.»
Первого сентября я пошла в школу.Русскую школу на Кипре.Без восторга, без желания, по-моему даже цветы не понесла! С утра, уже не помню за что, мама поколотила меня, сломав мне очки! Ираклис заступался за меня как мог, пытался пристыдить её, говорил как должно быть сейчас мне тяжело, ведь я не в своей стране и первый день иду в новую школу.Кое-как зафиксировали мне очки ниткой и всю опухшую от слез отправили на линейку.Под палящим солнцем я в пол уха слушала речь директора, рассказ о школе и о том, как она с удовольствием принимает в свои стены новых учеников.Нас было 9 человек в классе!2 девочки и 7 мальчиков, класс-коморка 4 на 4, и два ряда парт.В первом ряду 3 парты, во втором 2.Я села с Дашей, а Даша оказалась племянницей директора! Учителя казались хорошими, некоторые странными, но в целом я собралась усиленно заниматься учебой, чтоб как-то забить свою пустоту, чтоб быстрей шло время, чтоб быстрей закончился год.На третий день учебы по биологии я получила свой первый «двояк» за то, что принесла не такую тетрадь.А учительница, Лариса Петровна, фармацевт по образованию, трясла передо мной тетрадью Даши и говорила, что вот с кого мне нужно брать пример.Тогда мне стало понятно, как в школе оценивают знания учеников и по какому признаку ставят оценки.Я лезла из кожи вон, зубрила, зубрила, зубрила.
Английский язык стал ещё одним испытанием для меня.Можно догадаться, что со знаниями после русской школы, в школе, где язык преподается два часа в день пять дней в неделю, я со своим «май нэйм ис Мария» далеко бы не уехала.А один из обязательных экзаменов в конце девятого класса был английский.Я пыталась учить тексты, которые были бы на экзаменах, но мой мозг меня не слушал, он заблокировался и отказывался понимать и усваивать любой другой язык, кроме русского! Даже текст «на тройку» я не могла запомнить.Отчаяние полное, полная апатия, полное нежелание ходить в школу, где за тебя все решают и оценивают не за знания.Директор настоял, чтоб вторым иностранным языком я взяла греческий, что раз я нахожусь в этой стране, то я просто обязана его знать.И точно такой же прессинг, как и с английским, а учительница даже не пыталась обучить меня азам, в 9 классе я должна была знать то, что остальные дети учили с пятого.Школа стала для меня пыткой, настоящим мучением и адом.Наверное, поэтому мозги просто отторгали всю информацию, полученную в стенах этого учебного заведения.Их тошнило от иностранных языков, которым пытались научить с помощью шантажа и низких оценок.Тошнило, что учителя позволяли себе личностные унижения, могли не пустить на урок, а директор пугала «исключением из школы».Еще она очень любила повторять фразу:«Не тормози-сникерсни.»И меня от всего этого тошнило, просто выворачивало наружу.