Быть Горловчанином

Последние пару ночей, проведенные с ребёнком в подвале… Непрекращающиеся слезы родной бабушки из-за попадания в соседнее от ее дома здание… НЕ ХОЧУ ТАК ЖИТЬ!!!

«Быть горловчанином — значит, жить с коконом боли вместо сердца. Помнить звериный вой укроартиллерии, надсадный стон разлетающегося бетона и асфальта, звон бьющихся стекол и визг металла. Помнить кровь раненных на своих дрожащих ладонях, побелевшие от страха детские лица в подвалах и коридорах, бешено рвущееся из груди собственное сердце и тела недобежавших до подъезда соседей. Все то, чего не покажут по телевизору жаждущие live-хардкора журналисты. Быть горловчанином — значит, со страхом ждать праздник, потому что на «праздники» опять начинают стрелять укродьяволы. Плакать на утро после всенощной и благодарить Всевышнего, что в эту ночь на город не упал ни один снаряд. Не считать себя верующим, но заходить в пустую церковь и ставить свечку, потому что другой надежды, кроме как на Бога уже нет. Бессильно опускать руки, узнав, что городские кладбища заминированы и ты не сможешь навестить могилу отца с матерью, не прикоснешься к их надгробию, не произнесешь над ними и двух слов. Быть горловчанином — значит, ходить на работу под грохот гаубиц, а потом выслушивать байки о своем садизме. Бесплатно лечить, учить и помогать — не надеясь на чье-либо-то «спасибо». Ехать через линию фронта за пенсией, выслушивать на блокпостах о том, что ты «не достоин украины», и настойчиво отгонять мысли о противотанковых минах. Безнадежно объяснить по телефону родственникам кто и откуда стреляет, слышать их насмешливый тон или слезные увещевания уехать. Быть горловчанином — значит, выехать из родного города и не находить себе места. Никогда не тосковав по городу ранее, начать вдруг вспоминать его улицы, площади и скверы. Не понимая, чувствовать, что ты что-то в этой жизни потерял. Ощущать, что вдруг ни с того ни с сего начала кровоточить часть твоей души. Показывать коллегами по работе фото разрушенного города и говорить, что вот в этом доме ты прожил двадцать лет, а по этой улице гулял с «первой своей любовью» до утра. Созваниваться с друзьями по Скайпу, перебирать в памяти веселые картинки посиделок и утратить способность дружить с новыми людьми. Быть горловчанином — значит, носить с собой паспорт, неравнодушно провожать проезжающие мимо «Уралы» с ополченцами, крестить парней вслед и молить Бога чтоб все вернулись домой… С раздражением набирать по двенадцать раз телефон знакомого, а потом со страхом ловить себя на мысли, что он может не отвечать не по причине плохой связи. Считать минуты до комендантского часа, крепко обнимать человека, которого не видел полгода и слушать историю за историей о «попаданиях». Стоять, опустив глаза, когда тебе рассказывают о своих «прятках в коридорах». Не находить слов, услышав знакомую фамилию в рассказе о погибших и испытывать смешанное чувство, узнав что вот такой-то ушел в ополчение. Быть горловчанином — значит, облагораживать свой подъезд и придомовую территорию, зная что после первого же артобстрела это может быть напрасной тратой сил.

Радоваться ухоженным клумбам, упитанным котам и теплому дню. Пытаться упрямо доказать и объяснить что здесь происходит в интернете, но неизменно наталкиваться на насмешки, поддевки и цинизм тех, кто уверен, что такого у них никогда не будет. Быть горловчанином. Наверное, это быть обыкновенным человеком, который вырвавшись из своих мрачных подвалов пережитого, снова стремится жить. Истово. Наперекор возвращению в этот самый подвал. Дышит так, как не дышал никогда прежде. Это тот же киевлянин, москвич, севастополец, гомелец…. Только немного другой, заново родившийся в своих несчастьях и тяготах. Безнадежно провинциальный, но знающий цену настоящей жизни.»