После двух дней отсутствия Фредерик вернулся домой нервный и обеспокоенный. Маргарет как всегда безупречно встретила его, сама подала ужин и пригласила к столу Агнесс. Девочка спустилась хмурая и недовольная. Она не сказала Фредерику ни слова, наспех перекусила и удалилась. Ужин прошел в молчании, Маргарет лишь бросала на мужа подозрительные взгляды. Наконец, Фредерик не выдержал и встал из-за стола.
— Прекрати,- сказал он.- Я жду тебя в гостиной через десять минут.
Маргарет вошла в гостиную с гордо поднятой головой, села в кресло и внимательно посмотрела на Фредерика.
— Пора поговорить о нашей жизни,- Маргарет еле заметно вздрогнула, но ничего не сказала в ответ.- Ты великолепная жена, даже...- Фредерик замешкался прежде, чем произнести это,- хорошая мать. Но, Маргарет – сколько лет мы уже вместе, Агнесс взрослая, пора нам разобраться в наших отношениях.
— Хорошо, Фредди, продолжай.
— Не стану таиться, я встретил женщину из прошлого, и оказалось, что у меня есть еще одна дочь, старшая…- такого Маргарет не ожидала, казалось, она была удивлена, но на самом деле – она была в ужасе: еще одна дочь? Дочь от любимой женщины? Как с этим бороться?- …поэтому я и хочу расстаться с тобой, я хочу уехать из Англии навсегда, далеко. У тебя останется все, что ты пожелаешь, мне ничего не нужно, кроме…
— Ты хочешь уехать? Что ж, я не стану препятствовать тебе. О, Фредди, я вижу, ты собрался увезти единственное, что в этой жизни я люблю больше тебя!
— Маргарет, не нужно, я слишком хорошо знаю тебя! Ты совсем не любишь Агнесс! Зачем нужна она тебе? Я уеду – это дело решенное, и что ты будешь делать с ней? Бросишь? Я совсем не удивлюсь! Или даже лучше – будешь строить безутешную вдову, у которой остался только ребенок!
— Нет, Фредерик, ты ошибаешься. Я люблю и тебя, и нашу дочь. Но если ты так презираешь меня за эту любовь, что ж – забирай Агнесс. Я отпущу ее, и не буду делать из этого трагедию, хотя сердце мое будет навсегда разбито. Если все прожитые со мной годы для тебя ничего не значат, если я зря старалась быть лучшей для тебя, если ты совсем не питаешь ко мне никакой привязанности – беги со своей любовницей и внебрачной дочерью. И забирай с собой единственный свет моей жизни – Агнесс. Но лишь при одном условии – если она поедет с тобой добровольно, Фредди!- она сказала это со злобой, с уверенностью, что дочь не поедет с ним никуда. Фредерик опустил глаза – этот бой выиграла Маргарет, он и сам знал, что Агнесс не поедет с ним по доброй воле… но как быть? О, эта страшная женщина – как научилась она играть на чувствах людей – но только не на чувствах Антони Пиреса. Он видел ее насквозь – и в голове промелькнула мысль: «В каком горе я был, как был слеп, что убил столько лет своей жизни с этим чудовищем!» И в первый раз он пожалел о рождении Агнесс – этого бедного ребенка, которому суждено стать таким же злобным существом, каковым является ее мать.
И Фредерик не нашел ничего лучшего, как сбежать, позорно убежать из дома. Он брел по узким улицам, где совсем не было людей, ему хотелось одиночества, такого вольного одиночества, совсем не как у себя в спальне – один… нет, теперь он был не один, и это нужно было помнить, прежде чем решить, как поступить. Холодный воздух наполнял его легкие, глаза слезились от внезапно налетевшего ветра, Фредерик посмотрел на звездное небо. «Будет дождь!» Сильный порыв ветра куда-то унес его шляпу. Как долго он не надевал ее и этот черный плащ. Они хранились в его гардеробе, далеко, в самом углу. Ему не нужно было скрывать свое лицо, он не боялся никого. Но прежде чем позорно убежать от проблем, он достал их – зачем? Он сам не понимал, просто хотел стать тем самым Антони, каким был десять, двадцать лет назад. Стал? Он не мог ответить. Он повернулся назад – нужно поднять ее… В тот момент он почувствовал себя сумасшедшим. О чем он думает? О прошлом? Зачем? Если теперь у него есть будущее и настоящее. Он смотрел, как ветер все дальше относит его шляпу, дальше, дальше… Он покачал головой, словно желая стряхнуть все мысли. Нет, он не станет гнаться за прошлым, он будет смотреть вперед и идти тоже вперед, и никто не сможет ему помешать.
Солнце появилось на горизонте. Еще один день, день ожидания близкой разлуки. Он чувствовал, что скоро он останется один. Еще не поздно все изменить. Но как? Нужно ли идти по знакомой дороге, делать так, как делал всегда его отец – или же стать выше, не лучше, но выше и сделать что-то по-своему? У него не было времени придумывать что-то новое, следовало немедленно действовать, у него оставалось несколько дней. Он чувствовал это. Но как? Он не мог, не хотел убивать, убивать ради кого-то – да, но не ради себя. Он никогда не убивал. Он не знал, сможет ли лишить человека жизни? Начать… и что скажет она, ради которой он старается? Стоит ли говорить с ней? Он боялся. «Я трус!»- признался он, но легче не стало, наоборот – стало стыдно и грустно. Он снова посмотрел на горизонт – красиво. Была бы вся жизнь такая же красивая, как это утро, такая же безоблачная, как это небо. А ведь этот рассвет мог бы радовать его, мог бы вселять в него надежду, но не вселял, ему больше хотелось вернуться в прошлое, в детство – оно было совсем рядом, но, увы, уже в прошлом. Назад, туда, где он был счастлив, когда он ничего не знал, и ему не приходилось думать о таких вещах, как убийство. Но это было невозможно. Что ж – впереди пропасть, и сейчас следует решать, стоять ли всю жизнь на краю и смотреть на ту сторону или же шагнуть в неизвестность. Шагнуть? Он не знал, что лучше, но решение уже было принято – шагнуть. Тогда вперед – и будь что будет! Раз, два, три… и он уже в пропасти. Вот теперь, именно теперь, нет пути назад, а не секунду назад… Он усмехнулся – нет, он не сдастся, сможет, должен и сделает.
Селена стояла перед зеркалом и внимательно себя рассматривала. Светло-голубое шелковое платье чуть выше колен, из-под него выглядывает накрахмаленная белая юбочка, аккуратно собранные волосы в высокий хвост синими лентами – она повернулась – и бант, большой красивый бант сзади. Она еще немного повертелась – чего-то не хватает, какой-то мелочи, но не хватает. Селена помотала головой – спросить у мамы? Нет, Селене хотелось решать все самой, она любила быть самостоятельной. «Буду стоять перед зеркалом, пока не пойму, чего все-таки мне не хватает!»,- решила она. И стояла, долго, вертелась, смотрела, хмурилась, улыбалась, но никуда не ушла. И, наконец, поняла. Конечно, цветка, ей хотелось выглядеть такой романтической, такой живой – и для этого она собиралась вставить в волосы небольшую белую розочку, которую вчера ей преподнес Ричард, но за приготовлениями, она совсем позабыла, а мелочи все же этой не хватало – и вот она поняла. Она приладила цветок, и удовлетворенная собой спустилась вниз. Она огляделась – совсем никого! Куда же все подевались, неужели, она столько времени зря одевалась, никто не увидит ее! Она вышла в сад – никого! Странно! Селене даже стало как-то не по себе, она еще никогда не оставалась одна в этом замке, конечно, слуги не в счет. А почему, не в счет? Пусть хотя бы они оценят ее труды! И Селена отправилась на кухню. Ее оценили, эту девочку все любили в Уэнсфильде. Она всегда была вежлива и, казалось, совсем не понимала разницу между господами и слугами. Она была прелестна, как можно было ее не любить?
В гостиной Селена нашла экономку Сару. Селена любила ее за доброту и приветливость.
— А где Ричард?
— Леди Селена, он отправился на охоту, вернется вечером. Ваша матушка с сэром Ричелли поехали в город, а меня просили приглядеть за вами,- она замялась,- если вам станет скучно.
Селена считала себя взрослой и ей не нужны были никакие няни, поэтому остаться с ней можно было только, на тот случай, «если вам станет скучно».
— Хорошо, Сара,- ответила она.- Мне скучно.
— Садитесь тогда, леди, вот здесь, сейчас принесут чай, а мы с вами поговорим.
— О чем?
— Не знаю, леди, о чем хотите вы.
Селена подумала и спросила:
— Кем станет Ричард, когда вырастет? Охотником?- Сара добродушно засмеялась.
— Нет, леди, не охотником, он станет лордом. Охота для него – всего лишь увлечение, такой своеобразный отдых.
— А я, кем стану я?
— О, это решите вы сами, леди. Думаю, у вас совсем иное предназначение, чем у сэра Ричарда, какое-то Божественное, высокое.
— Божественное?- повторила Селена. Она еще совсем не понимала, что это значит, но на всякий случай запомнила. Да так запомнила, что это «божественное» она стала представлять по-особому. Ей снилось это «божественное» и постепенно в голове ее сложилось определение, свое собственное, близкое, такое, каким она себе представляла… божественное предназначение. Всего лишь одно слово, а оно уже предопределило ее судьбу. И если бы она знала, что совсем ее ждет не «божественное», а обычное, земное будущее, и что это самое «божественное» ей недоступно и создана она совсем для другого, она тотчас бы забыла это слово и не стала размышлять об этом. Но она не знала, поэтому думала и думала, пока не сделала выводы.
Пока Селена занималась размышлениями, Ричард действовал. Он разработал целый план всего за одну ночь и приготовился воплотить его в жизнь. Еще совсем по-детски, но он уже мыслил подобно своему отцу. Если есть проблема – есть и ее решение. И найти это решение можно, только нужно хорошо подготовиться и… подумать, но времени долго думать у него не было, поэтому он просто хорошо подготовился, хотя и на это должно, по его разумению, было уйти гораздо большее время, чем ушло у него. Но Ричард посчитал, что он готов и медлить больше нельзя.
Джозеф и Фредерик тоже не сидели без дела. Но они предпочитали все же долго думать, а действовать быстро и с наименьшим риском. Фредерик поселился в Уэнсфильде и уже два дня не был в городе. Домой ему совсем не хотелось, и он все больше оттягивал тот момент, когда придется войти в дом Маргарет. Именно так – это был дом Маргарет, там было все так, как хотела она, шикарно, празднично и совсем не уютно, хотя Фредерик некоторое время и считал эту обстановку домашней, вернее, ему хотелось так считать. Но этот момент неотвратимо приближался. Пора. Пора. Теперь уже пора. Джозеф был готов, он ждал, а Фредерик волновался. Почему он так волнуется? Джозефу казалось это немного странным, ведь с Маргарет справиться можно в два счета – как всегда. Почему Фредерик медлит? Почему ищет какие-то другие пути, если у них есть свой, проверенный временем и действиями, который всегда срабатывает. Отчего Фредерик не хочет просто убить Маргарет – даже не своими руками? Думает, что она готова к этому? Но как она может знать? Он ей… сказал?
— Нет, не сказал. И этого она ожидать не может, но мне… не хотелось бы доводить до крайности!
— Крайности?- взорвался Джозеф, он злился и сам не мог понять почему.- Это-то крайность? Это необходимость, Антони!
Но Фредерик лишь покачал головой. Джозеф боялся, что он стал другим, что он стал «сдавать», что он стареет… ведь это означало, что стареет и сам Джозеф. А эта мысль приносила ему столько боли, что он пытался себя убедить, что это всего лишь предубеждения, а старость не подкрадывается так быстро к таким Великим, как он и Антони. Нет, не подкрадывается, она просто подползает, медленно и совсем не тайно.
— Я ухожу, я иду к ней, к Маргарет.
— Ты готов?
— Боюсь, что ты окажешься прав – если она не отдаст мне Агнесс, мне придется увести ее… из дома, навсегда.
Джозеф кивнул ему на прощание – вперед! И Фредерик ушел.
Дом встретил его темными окнами – странно, ведь на улице уже давно не светло. Внезапно Фредерик насторожился – неужели, Маргарет увезла Агнесс? Увезла? Он вошел, но как ожидалось, дом был пуст. Что теперь делать? Что делать?
Он стоял перед дверью и раздумывал. Ему было страшно. Он думал, что все так просто, но теперь, когда вот она цель перед ним – он испугался. Но он постучал. Дверь отрыли. Милая улыбка: «Мне необходимо увидеться с хозяйкой!» Вот он внутри. Поднимается по широкой лестнице. Свет пробивается сквозь приоткрытую дверь, он слышит голос: «Входите!». Он видит изумленные глаза хозяйки, она протягивает руку, предлагает присесть. Что ж, неплохо, нужно присесть и еще раз хорошо все обдумать. Хотя времени на это совсем уже нет. Красивая женщина. Такая красота называется безупречной, но в ней есть нечто такое неживое, грубое – такую женщину нельзя любить, ею можно восхищаться. И он восхищается ей. Он говорит с ней, задает вопросы, она послушно, но слегка высокомерно отвечает. Замечательно – лучше и быть не могло! В доме они почти одни, не считая ее дочери и двоих слуг. Она все еще не понимает, зачем пожаловал к ней этот гость – это странно, это как-то удивительно даже. Она совсем его не знает, она видит красивого юношу и более ничего – она не видит его душу… не предугадывает его мыслей. И эта игра ему нравится. Становится интересно – он знает, что случится дальше, а она нет, она даже не подозревает, кого впустила в свой дом. Эта умная, расчетливая женщина не смогла разгадать его. Ему стало немного даже смешно. Вот и пришло время, теперь пора. Он встает и прощается с ней. Да, теперь он точно прощается с ней, и ей стоило бы попрощаться с ним, да и со всеми остальными. Когда теперь она их увидит? Теперь от нее все отвернутся, она станет изгоем. Она была на пьедестале, а теперь станет никем. Но самое главное, что теперь она больше не помеха – теперь все просто. Он быстро спустился вниз и исчез за дверью. Как все просто, как все гениально. Прощайте, королева Маргарет Райми.
Фредерик метался по дому, пытаясь найти хоть единую зацепку, чтобы понять, куда могла Маргарет увезти Агнесс. Как же он этого не предвидел?
Нужно обратиться в…
Глаза Фредерика наткнулись на письмо, нет, оповещение. Кому? Адресовано ему, Фредерику Райми… Что могло случиться? Его вызывают в прокуратуру? Чтобы забрать… дочь в связи с… арестом его жены?
Он не знал радоваться или плакать. Вот как все закончилось!
Но что произошло?
Он примчался к прокурору.
— Что произошло? Почему Маргарет арестована?
— Ваша жена вступила в преступный сговор с главой луддитов. Мы, понимаем, вы уважаемый человек, но… это преступление по нашим законам, карающееся смертью. Она вела переписку с неким Франсом Куинтеллом о планируемом взрыве вашей верфи. Из найденных у нее же писем стало ясно, что она не только подготавливала, но и распоряжалась вашим капиталом для помощи преступникам. В том числе она имеет отношение ко многим произошедшим в последнее время терактам на фабриках и заводах, возможно, именно на ваши деньги были ввезены контрабандные партии динамита…
— Это все на чем вы основываетесь?- осторожно спросил Фредерик.
— Конечно, нет, изучив переписку вашей жены, мы смогли арестовать некоторых луддитов, возглавляемых Франсом Куинтеллом. Это достаточное доказательство ее вины.
— Она будет казнена?
— Ваша жена… будет вывезена из Лондона и заключена в тюрьме в Лидсе. Луддиты и Куинтелл будут казнены. А ваша жена…
— Прекратите ее так называть! Она больше не моя жена!
— Не нервничайте сэр Райми, понимаю, это удар, но… думаю, что ее не казнят. Учитывая смягчающие обстоятельства, пожизненное заключение…
Но Фредерик уже не слушал.
— Где Агнесс?
Теперь, наконец, он свободен. И Маргарет не будет поблизости… в Лидсе или… Неважно где. Важно то, что теперь он свободен! И теперь она нее сможет забрать у него Агнесс!
— Что это?- закричал Джозеф, когда его сын вошел в его кабинет. Как только Ричард вернулся с охоты, ему сообщили, что отец давно ждет его. Ричард недоумевая, что могло произойти, вошел в кабинет и сразу же услышал крик отца.- Что это?- повторил Джозеф, развевая в воздухе бумаги.
Ричард осторожно взял их и пробежал глазами. Это была его собственность – где отец достал это? Ричард думал, что хорошо спрятал, это было секретом, и отец не должен был узнать сейчас. Позже – он непременно бы узнал, но не сейчас. Еще не все сделано, Ричард не успел довести дело до конца, еще следовало убедиться, что прошло все гладко, а потом уже позволить, чтобы узнал отец. Ричард так внимательно всматривался в строчки, написанные его же рукой, что даже позабыл про отца. Так ему нравилось читать это и знать, что это сделал он сам, без чьей-либо помощи. Он полистал, убедившись, что все на месте – ничего не пропало, и даже представил себе лицо отца, когда тот нашел это и прочитал. Ричард громко засмеялся. Он видел, как свирепеет Джозеф, но ничего не мог с собой поделать, только смеялся. Немного упокоившись, он бросил бумаги в камин и стал внимательно смотреть, как она горят.
— Ричард, что это такое?- уже более спокойно спросил Джозеф, он испугался, когда обнаружил эти бумаги, он боялся их читать, он чувствовал, что в них что-то странное или страшное, ведь не даром они были спрятаны в кладовке, где Джозеф сам кое-что хранил… Там, рядом… и он совсем нечаянно наткнулся на них. И боялся их читать, но потом все же прочитал – написано было рукой сына… в это невозможно было поверить. И он ждал, когда сын объяснит ему. Он думал, что Ричард испугается, начнет обманывать, путаться. А он засмеялся. И от этого на душе стало легче.
— Это мое, и больше мне это не нужно, никому больше это не нужно,- ответил Ричард.
— Я знаю, чье это, я спрашиваю, что это? Я поверить не могу, что ты связан с луддитами, что ты собирался разрушить верфь моего друга – Фредерика! Что за планы… откуда ты взял таких знакомых?
— Как много вопросов,- Ричард недовольно махнул рукой, и Джозеф внезапно осознал, что его сын вырос, вот он стоит перед ним – взрослый, самостоятельный мужчина… преступник, луддит! И предатель – ведь фабрику Джозефа Ричелли тоже недавно пытались разрушить, это семейное дело. И вот он, Ричард…
— Ты что стал одним из них?
— Я похож на луддита?
— Не играй со мной!- закричал Джозеф,- не смей, слышишь, Ричард, не пытайся даже. Ты можешь быть похож на кого угодно и являться совсем не тем, на кого похож! Отвечай!
— Нет, отец, я не луддит. Ты узнаешь, скоро уже. Подождем до вечера, и ты все узнаешь. Я не хочу хвастаться, просто жди.
И Ричард ушел, хлопнув дверью. Ждать? Ожидание невыносимо! И что он узнает? Что его сына пришли арестовывать? Но Ричард была такой уверенный, уже настоящий мужчина! Нужно доверять ему. И Джозеф решил, что ждет до утра, если ничего не проясняется, то придется рассказать все Фредерику…
Ждать пришлось совсем не долго. Вскоре в Уэнсфильд приехал счастливый Фредерик. Элен встретила его и проводила в кабинет Джозефа.
— Что такой мрачный?- спросила Элен Джозефа, отставляя от себя чашку с чаем.
— Какие новости?- спросил Джозеф Фредерика.
— Хорошие, все разрешилось само собой,- начал Фредерик и рассказал все по порядку, закончив тем, что теперь, наконец-то, Агнесс принадлежит ему по закону, и никто их не разлучит, на что Джозеф лишь покачал головой. Ему никогда не нравилась эта девочка, но Фредерик ее так любил, что Джозеф не посмел сказать ему о своих мыслях. Джозеф перестал хмуриться и улыбнулся, теперь-то он понял, в чем дело – это Ричард!
Когда Ричард вошел в кабинет и сел напротив Элен, Джозеф кивнул ему и сказал:
— Ты ждешь новостей?
— Да, жду,- Ричард видел, как Фредерик приехал в замок и знал, что отец уже все понял, но по непонятной причине оттягивал момент объяснений.
— Маргарет будет отправлена в тюрьму,- Фредерик удивленно посмотрел на Джозефа, этот разговор был ему не понятен. Ему вообще в последнее время мало что было понятно. Он, конечно, знал какова Маргарет, но луддиты – это уж совсем не в ее духе, тем более тратить свое состояние на такие цели. Никогда бы он и не догадался, если бы все не открылось.- Фредди, это сделал Ричард.
— Что?- переспросил Фредерик, а Элен засмеялась и пожала Ричарду руку.
— Твой сын, Джузеппе, оказался гораздо умнее вас, вы бы рано или поздно ее убили, а он просто подставил, очень ловко, Ричард, поздравляю, ты вступаешь в ряды великих пиратов!- Ричард засмеялся, ему всегда нравилась Элен, она все понимала так, как нужно, и реагировала так, как он хотел, чтобы она реагировала. Она была замечательной женщиной, а ее дочь была замечательным ребенком. И теперь не нужно расставаться с Селеной.
— Вот как,- задумчиво протянул Фредерик.- Что ж, Ричард, действительно, поздравляю. Это очень ловко.
— Теперь вам не нужно уезжать из Англии, Антони, вы можете остаться здесь.
Элен снова засмеялась, вот из-за чего Ричард так постарался – он не хочет разлучаться с Селеной.
— Поездка не откладывается,- отрезал Фредерик, и Ричард побледнел. Неужели все напрасно? Неужели, нет, быть этого не может.
— Антони, думаю, мы останемся здесь,- сказал Элен,- зачем переезжать, Селене здесь нравится. Это совсем ни к чему. Антони, прошлого больше нет. Ты не пират, забудь эти кровавые сражения и месть, забудь Диего, Кристофера и Виллиама. Они не вернутся, никогда. Теперь вы будете продолжать свои войны не на Земле. И ты, Джузеппе, забудь. Хватит вспоминать. Теперь ваше место займет Ричард. И вы не спасете его от этого пути, потому что он уже избрал его. И я забуду все, что было, даже Джорджа Бейкера, посмотри на меня, Антони. Ты был прав, убить кого-то не так просто, но мучения совести вынести совсем уж трудно. Сколько раз я проклинала себя за это, но теперь все закончилось. Мы все вместе, все, кто остался. Так будем все рядом, поддерживать друг друга. Поэтому глупо все бросать и уезжать по непонятным причинам.
Как Ричард был ей благодарен! Она спасла его, она спасла его жизнь, его любовь.
Но Фредерик молчал. Ричард встал, подошел к камину, повернулся и увидел Селену. Она стояла в дверях и слушала. Она все слышала? Все?
— Се-ле-на,- по слогам выговорил Ричард. Но девочка молчала, она просто смотрела на Элен и Антони, и Ричарда, и в глазах ее было столько укора, столько боли, что Ричард испугался. Элен быстро повернулась и застыла на месте, Антони закрыл глаза. Селена не должна была все это узнать, не сейчас. Позже, когда она была бы готова. А сейчас она слишком мала для всего этого. Так мала.
Селена подошла к отцу и тронула его за руку. Антони потянулся, чтобы обнять ее, но девочка отвернулась.
— Вы все… как могли… и как теперь жить мне!- закричала она и бросилась из кабинета. Ричард кинулся за ней.
— Я боюсь потерять ее, Антони,- сказала Элен.- Теперь боюсь.
Ричард нашел Селену в беседке, она сидела и плакала. Он подошел ближе и обнял ее.
— Ничего, мы это переживем.
— Ты знал?- Селена подняла на него свои красивые карие глаза – прямо как у отца, и в них было столько страдания, что Ричард проклял себя за то, что не смог уберечь ее от правды. Теперь ему хотелось, чтобы они никогда обо всем этом не узнала, даже когда она выросла… никогда. Этот момент не должен был наступить, и вот теперь он сидит рядом и пытается утешить ее, зная, что это не в его власти.
— Селена, я узнал не так давно, мне тоже было больно. Но я пережил это, я люблю своего отца не смотря ни на что. И ты должна…
— Что, Ричард? Что я должна?- это было всего лишь детское отчаяние, когда хочется спрятаться – но негде, убежать – но некуда.- Совсем недавно у меня не было никого, кроме моей мамы, и вот теперь появился отец, Джозеф, который заботится обо мне и все оказываются убийцами! Меня воспитывают убийцы!
— Нет, Селена, не нужно этого, не думай так – они твои родители, они любят тебя, они подарили тебе жизнь. Мы все очень любим тебя, Селена. Ты же слышала это все в прошлом.
— В прошлом, Ричард? Ты говоришь – в прошлом? Но это не оправдание, это ничего не меняет, мне тяжело осознавать это. Посмотри на меня, Ричард, тебе не тяжело понимать, кем является самый близкий тебе человек? Мы остались одни, я не знаю, как дальше жить с этим, сделать вид, что я не знаю – но я знаю.
— Я помогу тебе жить с этим, я буду рядом,- Ричард взял руку Селены и поцеловал.
— Да, один ты честный, Ричард, и ты мне поможешь. Ты не запятнал себя убийством или предательством. Я не пережила бы, если еще и ты был таким.
— Не думай об этом,- прошептал Ричард. Ему стало страшно – она не знает, что натворил он, чтобы только быть рядом с ней. Да, это не убийство – но если Селена узнает, она никогда не простит его за это. Нужно, чтобы не узнала, иначе он потеряет ее навсегда.
