Наконец-то закончилась моя беременность!!! )))

Родилась моя малышка

путем планового кесарева сечения

18 ноября 2011 в 10.10 утра

Ну вот наконец и закончилась моя беременность )))
Рассказываю во всех подробностях!!!!!
Началось все с того, что в 38 недель беременности у меня в женской консультации нашли сахар в моче. Ни с того, ни с сего – никогда не было, а тут нашли. А все потому, что я ночью вставала в туалет и на автопилоте зарулила в кухню сожрать шоколадку. А потом утром сдала мочу. Еще подумалось: блин, наверно не надо было шоколадку кушать. Но уже поздняк.
И тут как раз время подошло пессарий снимать. (о пессарии читайте в моих предыдуших записях в разделе «моя беременность»). Ну и моя гинекологичка, не мудрствуя лукаво, пишет мне направление снимать пессарий в Отта, и там же проверить меня на сахара – а надо сказать, что в рожать Отта бесплатно попасть можно чаще всего лишь в том случае, если в твоей беременности отклонения, в том числе диабет (или подозрение на диабет), с которым меня туда и повезли. Я свою старшую тоже там рожала (по скорой бесплатно, с абсолютным здоровьем), поэтому радовалась, что снова поеду туда.
Повезли по скорой на следующий день: я собралась и с вещами к 9 утра явилась в ЖК, куда за мной приехала скорая.
Привезли меня в Отта, оформили, сразу с порога подготовили к родам (это бритье, клизма, душ) на случай, если вдруг, когда снимут пессарий, я начну рожать. Отвезли в родблок. Тут же пришла доктор, меня посмотрела и достала пессарий. Было больновато, я надеялась она его наклонит или повращает, доставая, а она его стоймя, как он стоял, на себя и вытянула. Со звуком «ЧПОК!».

Рожать я не начала, и меня повезли на дородовое отделение. Начался обход, доктор (мужчина по имени Юрий Витальевич) меня на кресле посмотрел, помассировал мне шейку матки (БОЛЬНО!!! я вопила ОТПУСТИТЕ!) – сказал что это нужно, потому что был пессарий, и шейка задубела, теперь будут кровянистые выделения – это нормально, и я поползла в палату.
После этого издевательства над шейкой матки меня прихватывало весь день и всю ночь, схватки шли слабые, а наутро отошла пробка (сгусток красной слизи), и все прекратилось. Я сказала об этом доктору. Доктор, помимо ежедневного обследования меня на сахар в крови, назначил мне еще пройти окулиста (т.к. я в очках). Тут у них есть свой окулист, и в этом мне повезло. На приеме он категорически сказал: рожать самой я вам запрещаю, миопия высокой степени (-6) плюс дистрофия сетчатки глаза, может начаться отслоение и ослепнешь как миленькая.
Я передала это доктору, и он решил не тянуть – несмотря на то, что еще даже не началась 39 неделя, прокесарить меня планово, пока я не начала рожать, тем более что пробка отошла и схватки были. Поэтому он посоветовался с главврачом и они назначили день операции: через день, в пятницу, 18 ноября.
Я не волновалась. Гораздо волнительнее мне было бы рожать самой: когда я рожала первую дочку, было ужасно больно.

Дождалась я пятницу, лёжа там же на дородовом. Палата была классная – там удобные кровати, в палате чайник, холодильник и телевизор (на бесплатном!), очень тепло – 2 окна, но спали мы практически без одеял, очень приятный персонал, и главное – хорошие соседки ))) А еще я с собой туда компьютер взяла и модем, поэтому скучно нам не было. За день до события меня посетил анестезиолог, приятный дядечка с голубыми глазами – он представился (я от волнения не запомнила), ободряюще улыбнулся мне и стал расспрашивать, нет ли на что-то аллергии, нет ли проблем со спиной, и какую анестезию я бы предпочла. Я сказала, что хотелось бы быть в сознании. Он позадавал мне еще разных вопросов относительно моего здоровья и пришел к выводу, что противопоказаний к эпидуралке нет. Он назвал ее спинальной анестезией и отметил в карточке, что мы будем делать именно ее. И наказал поужинать до 7 часов, после этого только пить воду или чай, но никаких соков и еды, а утром вообще ничего не есть и не пить. Правда, я благополучно об этом забыла и утром выпила несколько глотков воды. Далее расскажу, чем это обернулось при операции.

И вот настал день Х. С этого момента пишу подробно – для тех, кому предстоит кесарево, будет полезная информация, ибо лично я слабо себе представляла, как будет проходить операция.
Мне часов в 7 утра сделали клизму и сказали сходить в душ, а потом отпустили ждать десяти часов в палате. За час до события я написала в статусе Вконтакте: «Через час моя малышка наконец-то увидит этот мир!!!» – а потом, уже дома, нашла под этим статусом кучу поздравлений, так было приятно! ))
За мной приехали с лежачей каталкой. Сказали всё с себя снять и остаться только в ночнушке, которую мне выдали чистую. Мне было велено на каталке лежать на боку, я лежала и балдела – с детства обожаю, когда меня куда-то везут )) Мы проехали мимо знакомого анестезиолога, он поймал мой взгляд и приветственно помахал мне рукой. Я улыбнулась в ответ ))
В операционной уложили на спину на операционный стол и ощупали животик. Пока лежала, я успела замерзнуть так, что тряслась вместе со столом и прицепленными к нему прибамбасами. Затем мне нужно было сесть на операционный стол голой попой (подняв из-под себя край ночнушки), и анестезиолог ощупал мою спину, сказав, что у меня сколиоз II степени (и как я могла забыть), но успокоил, что это не помешает. Затем согнул меня в бараний рог, сказал прижать подбородок к груди и максимально согнуть спину колесом и сидеть так, не волноваться и не в коем случае не дергаться. С животиком это было сложно сделать, но я справилась. Предупредил, что сейчас будет три укола возле позвоночника, но это не больно. Я поверила. Он кольнул, и правда было не больно, и даже не неприятно, хотя я чувствовала, что иголки он медленно проталкивает глубоко внутрь. После третьего укола я почувствовала, как в ноги очень быстро потекло горячее тепло. Мне сказали быстро-быстро ложиться, помогли, а в это время в ногах побежали мурашки, я легла на спину и сразу же я вообще перестала чувствовать ноги, будто их нет, и не могла ими даже пошевелить.
Мой животик закрыли от меня занавеской. Подошел мой доктор и та, кто будет меня оперировать. Запомнила только имя: Манана. Отчество было незнакомое мне – Малиевна или как-то так… потому я и не запомнила. Анестезиолог подошел ко мне и спросил, все ли хорошо. Затем он кольнул меня между грудей иголкой: «Тут чувствуешь?» – «Нет». – «А тут?» – «Нет». – «А тут?» – «Да». Он сказал всем: «Мы готовы к операции». За занавесочкой началась движуха. Их разговор лучше бы я не слышала )) речь шла про мои внутренности )) «Делаем надрез! Держи матку… Аккуратно… Пузырь не трогай...» Я зажмурилась и старалась не слушать.
Анестезиолог подошел и склонился надо мной, улыбаясь и светя на меня голубыми глазами. «Все нормально?» – «Вроде да...»
"… Извлекаем ребенка! Аккуратно, за плечики держи..." – и я услышала, как моя ляля немножко расстроилась: «Уаааэээ...» Манана на секунду высунула мне из-за занавески крошечное красненькое расстроенное личико. Оно было меньше моей ладони )) Потом перерезали пуповину и отдали медсестрам на пеленание. Они всей стайкой весело унесли малышку в смежную комнату.
Я лежу, и что-то мне тяжеловато стало от вливаемых в меня препаратов, трудно дышать. Сначала вроде терпимо было, а потом вообще душить начало в районе шеи и груди, а потом заложило уши и затошнило. Я с трудом сказала: «Что-то мне нехорошо...» Анестезиолог тут же подошел и сказал: «Ты вся красная! Тошнит?». Я говорю: «Да». – «Давай выпускай это, не держи в себе, станет легче». Затем обратился к ассистентке, а сам быстро стал какое-то лекарство готовить, подошел и впрыснул его в мою капельницу… А у меня уже даже глаза не открывались. Я слышала как он сказал: «Она аллергична, не забывайте! Я больше не хочу никаких лекарств ей вливать». Меня затошнило сильнее, ассистентка стояла рядом и держала марлечку возле моего лица, и уговоривала меня вырвать. Анестезиолог спросил: «Воду наверное пила утром?» – «Да… пару глотков...» – «Ну я же просил не пить». – «Я забыла...» – «Ну вот и реакция. Давай, полегче станет». А я думаю: как я буду блевать с распоротым животом?.. Но все-таки решилась аккуратно это сделать, и у меня получилось – даже без напряжения особого, грудной клеткой. «Её рвёт!» – громко предупредила всех Манана. Два позыва, два маленьких безвкусных плевка. Мне вытерли лицо, и действительно, тошнить сразу перестало. А тут подействовало и противоаллергенное, которое он впрыснул в мою капельницу. Он подошел, посмотрел на меня и говорит: «О, сразу резко побелела. И глаза не мутные больше)))». Я и правда почувствовала себя очень хорошо, повеселела и даже стала всё видеть.
Потом мне принесли поцеловать чистенькую и запеленутую крошечную девочку. Она расстраивалась. Я с ней поговорила и поцеловала ее лобик, а она затихла,  разлепила глазки, густо смазанные прозрачной мазью, и стала пытаться на меня посмотреть. Но глазки никак не фокусировались )) Потом ее унесли.
Тут я поняла по разговору, что закончилась операция. Пока меня отвлекали малышкой, я слышала, как они укладывали мои внутренности на место и переговаривались по этому поводу. Потом я услышала фразу Мананы: ну все, теперь косметика. Она имела в виду наружный косметический шов.
Ассистентка анестезиолога стала заполнять что-то и огласила вслух: «Начало операции: 10.00. Надрез в 10.05. Извлечение ребенка – 10.10. Окончание операции: 11 часов».
Затем резко убрали занавеску. Я зажмурилась: я и так впечатлительная, не хватало мне еще сейчас мой живот увидеть. Справа подъехала каталка, анестезиолог через нее потянулся ко мне и взял под спину, мою попу и мои ноги тоже кто-то подхватил, анестезиолог скомандовал: «Помогай!» Я растопырила руки: «Как??» – «А вот так!» – и они меня все вместе переложили на каталку. )) На ней меня укрыли и повезли в реанимацию, она оказалась самой настоящей кроватью, которую аккуратно припарковали и оставили меня в полутьме. К этой кровати еще подвешивались капельницы, которые оказались подсоединены ко мне через катетер в венку.
Реанимацией была палата на 3 койки, я там лежала одна. Я провела там сутки. Скучно не было: весь день и всю ночь я то дремала, то лежала и глядела в окно. Сил не было вообще. Наркоз медленно отпускал мои ноги, через пару часов я могла уже пошевелить пятками, еще через время согнуть их в коленях. Мне кололи обезбаливающее и антибиотики, уколов я не чувствовала – наркоз еще отпустил не до конца. Вечером этого же дня мне сказали, что надо попробовать сесть. Аккуратно меня посадили на край кровати и оставили так. Слабость была жуткая, но я все-таки посидела. Потом медсестра пришла и помогла мне улечься. А утром следующего дня мы с ней уже бродили медленно по палате. А потом я пошла на клизму своими ногами – другая медсестра, кот. сменила ночную, поинтересовалась у меня, платно ли я рожаю, и услышав что нет, решила со мной не церемониться. После клизмы я вообще сама искала обратный путь в палату. Я могла упасть по дороге в обморок, но ее это не слишком интересовало. Потом в реанимацию зашла нянечка и принесла мне кусочек омлета и чашку бульона. Это было безумно вкусно, хотя я и не хотела есть. Потом пришла та же медсестра и сказала, что я сейчас сама пойду в свою палату на послеродовое отделение. Я сказала: «А мне сказали, что меня повезут на сидячей каталке!» Она нехотя сказала, что так уж и быть, отвезет. Но не смогла не поиздеваться: не держала каталку, когда я в нее садилась. Каталка поехала назад, и я чуть не упала. Она ехидно сказала: вот поэтому лучше бы все-таки пешком! Я промолчала. Но, когда она меня привезла, и я оказалась в палате, не удержалась и разревелась.
А потом все прошло, а через сутки мне уже принесли мою крошечку.
Шов болел ужасно и сейчас до сих пор болит (прошло уже 9 дней). Я первые две ночи сдавала малышку в детскую на ночь. Молока не было – после кесарево оно приходит на третьи сутки, но было молозиво, и малышка, высасывая его, раздербанила мою грудь в трещины. Спас молокоотсос и силиконовые накладки, которые купил мне мой друг и привез туда. «Сиськи – это святое!» – сказал он )))
И вот она спит рядом, свернувшись маленькой креветочкой, и я очень рада, что она у меня есть ))) Самой рожать тяжелее и страшнее… А после кесарева дольше выздоравливаешь… Но и в том и в другом случае – оно стоит того.