Ну вот подходит к своему концу мой где-то прекрасный, а где-то печальный второй триместр. Много всего случилось за эти недели. В плане беременности я пережила много чудесных мгновений, таких как:
1) на 19ой неделе я ощутила первые движения моего сынишки
2) на 23 неделе мы прошли 3D УЗИ и запечатлели наше солнышко во всей красе
3) мы слушали классическую музыку и читали сказки вместе. Видели первый снег!
4) я поняла что такое футбол внутри тебя
5) за этот триместр мы сделали почти все необходимые закупки
6) записались на фотосессию, которая состоится 9 января
7) ну и конечно пузико очень сильно увеличилось в размерах))))
8) сходили на первый в жизни малыша концерт (о котором напишу ниже)
В личном плане произошло меньше хороших событий
1) мы сделали ремонт в моей комнате, но нас затопили соседи и ремонт теперь переделывать ( правда это уже в процессе)
2) серьезная ситуация с супругом не дает и дня прожить без печальных мыслей, но совсем скоро она решится и надеюсь что в нужную нам сторону (прошу вас девочки, не расспрашивать об этом)
3) к плюсу можно отнести то, что я уже месяц изучаю английский. Спасибо Марине, которую я нашла в Periscope! Шикарны, легкие и очень дельные уроки
5) мне удалось дочитать книжку Масару Ибука «После 3х уже поздно». Мне очень понравилось и я девочки вам ее советую от всей души.
4) так же к положительному я хочу отнести исполнение своей мечты — побывать на концерте Веры Полозковой Верочка — настоящий талант! Прекрасная поэтесса, мамочка очаровательного сынишки и просто красивая женщина!
Сегодня Вера подарила мне пару волшебных часов, часов которые помогли мне забыться и просто наслаждаться моментом. Удивительно как в одной женщине может столько всего умещаться! Она пишет обо всем и обо всех, да так ладно, что стихи идут прямо к сердцу. Помимо основного жанра, Вера пишет сейчас детскую книгу и любезно зачитала нам несколько текстов. Я опубликую пару из них тут и на этом закончу обзор моего второго, но такого насыщенного триместра.
Из основного
Дед Владимир
Вынимается из заполярных льдов,
Из-под вертолётных винтов
И встает у нашего дома, вся в инее голова
И не мнётся под ним трава.
Дед Николай
Выбирается где-то возле реки москвы
Из-под новодевичьей тишины и палой листвы
И встает у нашего дома, старик в свои сорок три
И прозрачный внутри.
И никто из нас не выходит им открывать,
Но они обступают маленькую кровать
И фарфорового, стараясь дышать ровней,
Дорогого младенца в ней.
— Да, твоя порода, Володя, -
Смеется дед Николай. -
Мы все были чернее воронова крыла.
Дед Владимир кивает из темноты:
— А курносый, как ты.
Едет синяя на потолок от фар осторожная полоса.
Мы спим рядом и слышим тихие голоса.
— Ямки Веркины при улыбке, едва видны.
— Или Гали, твоей жены.
И стоят, и не отнимают от изголовья тяжелых рук.
— Представляешь, Володя? внук.
Мальчик всхлипывает, я его укладываю опять,
И никто из нас не выходит их провожать.
Дед Владимир, дед Николай обнимаются и расходятся у ворот.
— Никаких безотцовщин на этот раз.
— Никаких сирот.
[детская книжка дописывается]
Возле белой колонны в чёрном концертном зале:
Мы присели с мамой, куда нам тётеньки указали.
(мама выдала мне пиджак и смахнула с него шерстинки
и сказала: какие кеды? надень ботинки.)
Выходили люди, поблескивали очками
И водили смычками, а после цокали каблучками.
А потом вышла девушка, поклонилась и без улыбки
Заиграла на скрипке.
Заиграла на узкой скрипке.
Так она играла, что я все забыл и замер.
Так она играла, как будто я сдал экзамен,
Долетел до орбиты и вижу спину земного шара.
Так она играла, что публика не дышала.
Будто до разгадки тайны осталась самая малость.
Сердце ходуном ходило и долго не унималось.
И был строг ее профиль, и тонко было запястье.
И я видел, как сквозь нее проступало счастье.
И мы вышли на воздух, и мама меня спросила:
— По мороженому?
— Нет-нет, — я сказал.
Спасибо.
