За время, проведенное с Настей, Филипп успел к ней привыкнуть. Она была скромная, абсолютно неизбалованная, вежливая, красивая девушка, к тому же способная ученица. Настя уже научилась вести себя, как того требовал Филипп, она со вкусом одевалась, аккуратно красилась, пользуясь советами книги, и кокетливо вела себя с мужчинами – в общем, Филипп посчитал ее вполне готовой для появления в обществе.
Он сам сильно нервничал, когда собирал ее на выставку картин, но, увидев ее уверенность, неожиданно успокоился. Они приехали не к самому началу, как требовал того этикет, а будто бы просто заглянули, и сразу же разделились. Филипп ходил среди людей, высматривая одного человека, и все никак не мог найти его, но Филипп отчего-то был уверен – он здесь, будто бы чувствовал весь негатив, исходящий от его цели. Настя в это время мило общалась с остальными посетителями, бросая общие фразы, относительно картин, так как сама в этом ничего не понимала. Но она уже научилась скрывать испуг, растерянность и незнание чего-либо. Наконец, Филипп подошел к ней и принялся обсуждать один из натюрмортов, заодно указав на их цель. В отеле он уже объяснил Насте, что от нее сегодня требуется, а также некоторые привычки и повадки их мишени. Настя обернулась и увидела того, на кого указал ей Филипп.
Кирилл Денисович Батукрыль показался Насте самым шикарным мужчиной, которого она когда-либо видела. В нем все было сверкающим, притягательным и располагающим. Эти три качества, наверное, и сделали его тем, что сейчас видела Настя. Он стоял к ней боком и разговаривал с очень красивой дамой. Филипп подтолкнул ее, но ноги Насти не слушались, казалось, она влюбилась с первого взгляда.
— Он такой…- прошептала она.
— Иди!- шикнул на нее недовольно Филипп. Он видел выражение лица Насти, когда ее взгляд упал на Батукрыля, и этот взгляд ему совсем не понравился.
Настя дернула плечами и плавной походкой двинулась к своей мишени, чувствуя, что сама становится жертвой. Она остановилась в двух шагах от него и обратилась к стоящему рядом мужчине.
— Простите,- проворковала она самым сладким тоном,- я бы хотела купить эту картину,- и она ткнула пальцем в первое попавшееся полотно,- как вы думаете, в какой комнате она смотрелась бы наиболее уместно?
Краем глаза Настя отметила, что Кирилл Денисович бросил на нее короткий взгляд и продолжил разговор со своей, возможно, спутницей, а, возможно, и просто знакомой. Вот когда Настя пожалела, что не узнала у Филиппа главного – есть ли у Батукрыля жена, дети, возможно, невеста и так далее. Филипп отчего-то сам утаил от нее эту информацию.
— Если у вас есть камин,- ответил ей мужчина,- то непременно расположите картину рядом. Ярко-красный и оранжевые тона, в коих она исполнена, будут наиболее уместны именно радом с огнем, пусть искусственным.
— Глупости,- неожиданно раздалось позади. Настя обернулась и увидела, что тот самый Кирилл Денисович подошел к ней, и качает головой, рассматривая картину.- Она,- он указал на стену,- вовсе не для вас. Позвольте мне, указать вам именно то, что подходит вашей энергетике,- он бережно взял Настю под руку и повел вглубь галереи. Наконец, он остановился перед совсем небольшим полотном, с размытым изображением ангела, стоящим на коленях и держащим в руках свечу, свет от которой разливался по всей картине, поэтому выполнена она была в черно-желтой гамме.- Я дерзну предложить вам это. Прекрасная задумка, изящные линии, плавные переходы цвета – эта картина должна висеть у вас над кроватью, между светильниками, прямо посередине. Это будет великолепно.
— О!- Настя восхитилась, картина действительно ей очень понравилась.- Вы абсолютно правы. Я Изабелла Вагнер,- представилась она, подавая руку. Кирилл Денисович учтиво поклонился, легко пожав ее ладонь.
— Кирилл Батукрыль,- представился он.- Вы заглянули сюда совсем случайно?- неожиданно спросил он.
— Верно,- согласилась Настя. Пока что она не знала, как вести себя с ним, поэтому по большей части молчала и улыбалась.- Вы делаете вывод из того, что не разбираюсь в художестве? Увы, я знакома лишь с произведениями искусства Ренессанса, но модернистские стили…- она сделала наигранную паузу и смешно закатила глаза,- вовсе для меня глухой лес.
— Нет, нет,- запротестовал Батукрыль.- Просто я сразу же заметил такую красивую женщину, здесь это редкость,- он обвел глазами коридор, полный шикарных дам, по мнению Насти совсем не уступающих ей, далеко не уступающих ей в красоте. Многие из них были также молоды, как и Настя, другие постарше, но выглядели порой лучше, чем их молодые соперницы. Поэтому слова Батукрыля были явной лестью.- Вы пришли поздно, а, следовательно, зашли случайно.
— Да,- снова кивнула Настя.- Я совсем не собиралась никуда сегодня, в отеле стало так скучно одной, что я решила все-таки выбраться в общество, чтобы хоть как-то развлечься. Я недавно вернулась из Шампани, и только присматриваю себе дом, хотелось бы загородом, поэтому живу в каторжных условиях,- пояснила она.- Ничего своего, всего три комнаты в люксе – ужасно,- пожаловалась Настя и добавила.- Но скажу вам по секрету,- она интимным шепотом продолжила,- здесь совсем не весело,- и Настя улыбнулась.
— Вы правы,- кивнул Батукрыль.- Могу я предложить дело более занятное, чем рассматривание картин, может быть, отправимся пообедать?
— С огромным удовольствием,- согласилась Настя.- Только кухня должна быть непременно французской – это лучшая кухня,- добавила она.
Филипп наблюдал, как Настя, даже не бросив ни единого взгляда на него, вышла под руку с тем, кого он ненавидел больше всего в жизни. Сначала он хотел ехать за ними, чтобы в случае опасности подстраховать напарницу, но после того, как она даже не улыбнулась ему, даже не кивнула, решил, что отравится в отель и ляжет спать. Его отчего-то захлестнула волна обиды. Батукрыль всегда стоял у него на пути, всегда получал самое лучшее, а когда удача немного улыбнулась Филиппу, Батукрыль из зависти разрушил его счастье, разрушил его жизнь. А теперь он наслаждается обществом той, кого создал Филипп. От этих мыслей Филиппу полегчало, потому как он вспомнил, что совсем скоро Кирилл будет стоять перед ним на коленях. Но тень грусти осталась на его лице: глубокая уверенность в Насте куда-то испарялась.
Она вернулась поздно, Филипп все это время не спал, но притворился, когда она вошла в номер. Она хлопнула дверью, и Филипп сделал вид, что проснулся от громкого шума. Он привстал на кровати и включил настольную лампочку, в тот же момент сердце его сжалось, а настроение окончательно испортилось. Потому что он увидел то, чего боялся больше всего – счастливую улыбку на лице Насти. Это была та самая счастливая улыбка, которую Кирилл вызывал в любой женщине, уже бросив на нее только взгляд.
Пока Насти не было, Филипп успел несколько раз пожалеть о том, что не отправился за ней, поддавшись беспричинному приступу гнева, он корил себя, что истерирует как маленькая девочка, но когда Настя вернулась, то самое чувство, охватившее его в галерее, снова возникло в его душе и даже усилилось. Угнетало еще и то, что от Насти он утаил несколько деталей, которые могли отпугнуть ее, но теперь он думал иначе – они могли бы спасти ее. И, может быть, еще не поздно?
Кстати, я сгоняла в магаз, купила угги, уложила малышку спать и опять в рассказе))))