Быть уязвимой в родах

Автор: доула Марьяна """

Чем больше я свидетельствую роды, тем яснее становится, что роды ставят на колени всех. Родовой поток не подвластен и не управляем, не действует ни по каким правилам и абсолютно свободен в любых своих проявлениях.

Ничто не значит ничего.

Не покорить его правильной атмосферой и суперской подготовкой на «отлично» на курсах для беременных, у остеопатов, гомеопатов, с помощью лучших клиник и гинекологов города, бассейнами и йогой.

Не умолить его смилостивиться — если прикинешься слабенькой и немощной, ну пожалуйста.

Не задобрить красивой атмосферой и прекрасными людьми.

Не предсказать по ритму схваток здесь и сейчас. По длине цикла, по опыту родов матери и сестры, по сравнению с предыдущими.

Ни один Оден на свете не знает, чем все обернется.

Единственное, на что можно гарантированно положиться — это что за схватками следуюь потуги, а за ними ребенок и послед. Но и здесь — каждый следующий этап может не наступить, наступить да не так, так — да не наступать.

Все объяснимо и логично после, все кружево узора возможно обозрить потом, инициация доступна не сейчас, не про «за что», а во благо чего — потом, в завершенном рисунке, кистью которого были вы, а художником — главный Творец.

Нет идеи роды заслужить, достигнуть, получить, вымолить, выграть, вытрудить.

Нигде так ясно не видна, кроме как перед лицом рождения и смерти, вся сила выверенных жизнью случайностей, которые, конечно же, не могли быть иными, иначе — были бы ими. Только тут очевидно — насколько — развилок не существует, насколько — мактуб, так написано,

поток родов — как сама сила жизни.

С ней невозможно играться в собственные амбиции или, наоборот, в слабую жертву обстоятельств — спуску не даст ни той, ни другой.

Самый большой Трикстер — жизнь. Все может быть перевернуто — и тогда те, кто не готовились и думать не думали — здорово рожают дома, те — кто столько намучился и выстрадывал ребенка — оказываются в стенах роддома с кесаревым сечением, но ни те, ни другие не окажутся в связи с этим — какими-то: хорошими или плохими.

Роды, как и жизнь, не маркируют тебя в зависимости от проявленности в мир — шаблонами и ярлыками — так способен делать лишь скудный человеческий разум, который все еще полагает, что разбирается в устройстве жизни хотя бы на грамм.

Мы не становимся успешными или неудачниками в зависимости оттого, что нам удается, не становимся слабыми или сильными в связи с ударами, которые испываем как ощущение от неожиданностей на поворотах событий, не делаемся умнее или глупее — если у нас все прошло хорошо или обломно. Единственный, кто во всех триллиардах человеческих историй является Везением, Силой и Разумом — сам Бог, или то невидимое, но заметное, бесплотное, но осязаемое, что каждый из нас ощущает вне зависимости от веры и религии — в самой сути того, что между.

Достоверно известно одно — если эта сила (жизни, и родов — как яркой ее проявленности) непредсказуема и своенравна, то единственное, что можно вернуть себе как опору, -

это опора на кроткость. На Признание силы Ее. И ежели она тут и правит всем, то задача только — чувствовать, пропускать -через — себя. Быть смелой в этом.

Весь секрет счастья, здоровья и прочих там ключей — в том, чтобы не солгать рисунку. Для этого не нужно считать себя Художником, не нужно считать, что кисточка знает лучше творца, что задумано быть нарисованным. Вся задача — не исказить ни линии, ни оттенка, а максимально точно раздавать образ — изображение — разматывать золотую нить.

Просто — признавать — невласть, неконтроль. Это самое страшное переживание для невротичных нас 21 ого века, воспитанных в духе «причина-следствие», в духе погони за успехом, в ценностях скорости и результата, в переживании безопасности от управления и предсказуемости. Нам так трудно быть уязвимыми, наша способность быть близкими поломана чаще всего еще до 3х лет жизни, часто — еще пока мы в утробе матери. И самое трудное — быть уязвимыми перед собственной Жизнью, перед главной Матерью, перед главным Отцом — разрешить себе быть ведомым, довериться его любви и верить — что это и есть — любовь. Ведь наши мама с папой — земные — отбивают эту способность напрочь.

Быть уязвимой в родах.

Позволить не контролировать, не торговаться, не оценивать, не зазнаваться и не отчаиваться.

Принимать все — как свое. Ведь именно так оно и есть: что бы с тобой ни произошло ими — все есть твое. О тебе, для тебя, о ребенке, для ребенка.

Но смирение и готовность принимать — не противоречит желанию — горячему, искреннему, живому — из самой души. На языке человеческой судьбы мы назваем это мечтами. Не нужно бояться мечтать. Любить свою жизнь, стремиться к.

Иметь смелость идти.

Жизнь в равной степени обламывает тех, кто позабыл взять ее в расчет, став называть желания — целями, так и тех, что из скромности и зажатости — ( а также недоверия ее Силе) — побоялись хотеть или дейстствовать в сторону осуществления желания.

Оставьте для дыхания Жизни — воздух.

Закончился «майский» цикл родов-притч для меня. Я с-нова в родах. Будто теперь только я в той точке себя, и ровно так, из чего и хотела быть — в родах, стать доулой. Ведь каждый роды и для меня — посвящение, откровение.

Задумалась тут — что я почти никогда не докасаюсь до человеков, пока они еще внутри, считая это таинством, к которому можно притронуться только с разрешения и желания матери, зато — мои руки — очень часто — первые, что касается человека по эту сторону жизни.

И потом еще больше задумалась и заулыбалась — считая табу прикосновение к животу в связи с степенью тАинственности — не мешает это мне — быть в еще бОльшем таинстве. Мои руки моего тела… кто бы сказал мне, когда в детстве я разглядывала линии на них, что будут освящены — таким количеством — людей, что они — станут материализованными проводниками — в сюда?