Аделина. Чудо.
Первое, что я сказала своей малышке – «прости, моя девочка, что так рано тебя потревожили»… Не обращая внимания на соседок по реанимационной палате я говорила ей напутствия в жизнь: «Ты должна быть сильной, Аделиночка, самой счастливой… С рождением на свет, моя милая! Я желаю тебе здоровья! … Мы справимся, только будь сильной!»
Мне принесли мой маленький сверточек, ну прям малюсенький, вечером после операции КС. Показать. Я попросила положить ее рядом и говорила ей много слов, надеясь от всей души, что в самый первый день рождения все мои слова обретут материю и сбудутся. Перед этим приходила педиатр (как я ее ждала!!!), сказала, что девочка недозревшая, нет сосательного рефлекса, но легкие раскрылись, малышка задышала сама, да и для недоношенных детишек ей поставили довольно высокий балл 8/8.
До встречи с моей крошкой я лежала в палате и ломала голову над тем, почему у моих соседок по одной бирке на руке, а у меня на двух руках по бирке и на каждой разное время. Я боялась даже думать, что означают эти две бирки, это как начало и конец… Звала медсестер и умоляла их сбегать в детское отделение и узнать, что с моим ребенком. Объяснить мои две бирки они тоже не могли, сказали ждать педиатра и хирурга. Что я пережила за это время и о чем думала – всем понятно. Я даже не помню в этот момент боли, я даже не спала… Наконец я просто потребовала разведать, что с моим ребенком, пригрозив, что сейчас слезу с кровати и поползу в детское сама. Медсестра сжалилась, сказала, что сходит. Пришла через час, сказала, что малышка жива, дышит сама, спит… Остальное уже узнаю у врача.
Сама беременность далась мне очень нелегко. Во-первых, мы с мужем долго не могли понять, почему вот уже четвертый месяц «мимо». Вроде оба здоровы, старшей дочери 10 лет… Причина открылась позже. Но когда мы увидели полосатый тест, мы просто радовались, особенно я, на которую наступление очередных месячных уже начало наводить панику и депрессуху. Итак, я беременна. В 9 недель я поняла, что такое токсикоз. С первой дочерью я ничего подобного не испытывала. С каждым днем мне становилось хуже, я не могла жить, я просыпалась со слезами и мыслью о том, как пережить еще один день, и засыпала, измученная за день, со слезами на глазах… На 4 месяца я забыла о существовании мужа, моего старшего ребенка, о домашних делах… Я начинала говорить и меня тошнило. Ела квашенную капусту. И грызла лед. И пила воду со льдом. Еще помню маринованные грузди. Теперь я не ем ни того, ни другого! А как меня морозило! Я натягивала на себя 4 (!!!) одеяла на ночь и не могла согреться! Меня постоянно колотило от холода! На пятом месяце меня начало потихоньку отпускать и к шестому месяцу я вроде ощутила себя человеком, но ела неохотно, еда не доставляла радости вообще, и сил, почему-то, не прибавилось. Целый месяц я чувствовала себя сносно, а потом началось – все побочки, которые вероятны при беременности, просто набросились на меня! То скачет сахар, то дикие головные боли, то геморрой, то тахикардия… Я задавала себе вопрос: я доживу до родов? Восьмой месяц. Мне тяжко невероятно. Тянет живот. Постоянно. Я еле передвигаюсь. Ложусь в ванну и по часу лежу там, потому что мне немного легче… Мама смотрит на меня и говорит, что свой срок не дохожу, слишком уж мне тяжело и это видно со стороны. В конце 8 месяца у меня начались боли в животе, по ночам… Я плакала. Ходила по квартире и ныла. Муж, уже уставший от моего постоянно-болезненного состояния, спал, он просто перестал обращать на меня внимание. От этого мне становилось еще больнее, тоскливее и обиднее. Я даже перестала с ним разговаривать. Замкнулась, ушла в себя и ждала. Или отпустит, или станет совсем плохо, и уже тогда скорую.
Теперь я еще больше переживаю за идею 2 ребенка, хотя думала так -лет через 10 можно и второго...