Против всех правил!

- Ой, мам, а свинки наши накормлены? Ты не знаешь, Соня их покормила? – спохватился Данила, когда уже лежал в кровати.

- Не знаю, но, по-моему, нет, так как она все время наверху была в последние два часа. А ты почему не покормил?

- Ну, у нас с ней уговор: я с утра, она вечером. Я обычно проверяю все равно вечером, но сегодня забыл.

- Ну, так иди, быстренько, проверь. Там, по-моему, в холодильнике немножко нарезанных овощей. Отдай им просто, да и всё.

Данила пошел. Когда я зашла на кухню, овощи нашим морским свинкам он уже порезал. По его немного неуклюжим и быстрым движениям я поняла, что он и себе что-то резал, чтобы тихонечко утащить наверх и съесть в своем удовольствие. Я тут же вспомнила, как сама это делала, когда была маленькой. Бывало, уже зубы почистишь, уляжешься, но что-то уже несет к холодильнику. Утащишь, бывало, втихаря. Вроде и не голодная, а слопать вот так, ну очень хотелось.

Данила понял, что я раскусила его план. Он знал, что таскать еду нельзя, что скорее всего просто отправлю наверх, но он посмеивался, чуточку с досадой, что не успел, чуточку с любовью, а может с надеждой, что все-таки что-то получится, но скорее всего, он просто смирился, что кусочек ему не перепадет.

Он пошел отдавать овощи свинкам. Пока он ходил, я дочистила кусочки колбаски, порезала яблочко, которое он помыл, завернула в бумажку, которую он припас для своих запасов и положила на стол.

Данила зашел, я протянула завернутый кулечек.

- Мама, - смеясь проговорил, - Спасибо! – и убежал. Знал, что я запрещаю таскать еду наверх, но все равно убежал. Он по моим жестам понял, что не остановлю. А я, хоть и старалась не показать этого, но в душе, вспомнив свое детство и себя, разрешила ему убежать.

Он вернулся чуть погодя, коснулся ручкой:

- Мам, спасибо за колбаску. – нежно так сказал, с любовью, и вновь убежал. Спать...

- Зубки почисть! – смеюсь, кричу вдогонку - Мартышка! – уже самой себе... любя...