Просто мысли на тему самоизоляции...

Дурацкое слово – «самоизоляция», но, как не назови это, а наша жизнь изменилась.

Конечно, когда мы, вся семья вместе, то это самое лучшее, что может быть. Мы больше не думаем столько о суетном и материальном, так как на первом месте теперь общая беда, с которой справиться можно только сообща. Я не драматизирую, но объективно – это так, и многие, как мне кажется, согласятся со мной. 

Вместе с тем, быть всегда дома, и всегда вместе требует определенных навыков. Необходимо понимать, с чем мы имеем дело. Если знать об этом, то можно какие-то моменты смягчить, где-то что-то предотвратить.   

Заметила, что из-за постоянного давления от неизвестности, переключаюсь на детей. Я понимаю, как они мне дороги, поэтому ласковые слова звучат особо ласково, их больше и они более проникновенные. Дети может быть не понимают от чего это, может быть особо и не замечают, что я внутри переживаю, но привыкают к тому, что я где-то делаю послабления, где-то не замечаю того, на что раньше обратила бы внимание.   

Однако, бывают моменты, когда находит тревога и держать себя не получается. Это случается настолько внезапно, что подготовить себя к этому не получается. От постоянно гнетущей ситуации в мире малейший повод к недовольству становится причиной вспышки гнева по незначительному поводу.   

А теперь поставьте себя на место детей. Мама особо ласковая сначала, а потом вдруг несдержанная и злая спустя мгновение. Да, это смахивает на психических синдром: это последствия того, что дома нет естественной разрядки. 

С утра, как обычно, проверила новости. В мире все плохо. Знала, но все равно проверяла, так как ситуация меняется каждый день. Пока найдешь то, что касается тебя самой, невольно начитаешься всякого хлама. Хожу по дому, перевариваю. 

Данила с Соней делят игрушку. Они вчера отыскали давно забытую, ту, что делает 7 звуков гаммы. Еще вчера они играли на ней простые песенки и это было классно.   

— Данил, дай мне пожалуйста. – Просит Соня.
— Сонь, она у тебя была 10 часов, сейчас моя очередь.
— Данил, но эти десять часов были ночью. 

Я попыталась, как в старые времена распределить время. Данила тут же развернул философию по этому поводу. Доказывать обратное я уже не могла. Мои психические силы были брошены на обработку мировой проблемы вируса. 

— Данил, — тихо, но уже с угрозой начала я, — если ты не готов делиться, то просто убери игрушку, или я сама ее уберу. Я расчитывала, что он поделится, но он унес ее. 

Соня не протестовала, хотя я знала, ей хотелось поиграть. У меня в душе осталась досада.
Через три минуты, ни с того ни с сего я подошла к Соне и стала ее отчитывать, что у нее развязан халат, что ей холодно, что у нее сопли и я уже больше не могу лечить ее. Я просто стояла и отчитывала ее. 

Ушла. Соня расплакалась и так горько! Я понимала, что у нее есть ВСЕ основания плакать, но понимала, что даже пожалеть не смогу. В душе были страх, злость и раздражение. Я понимала от чего это, но сделать ничего не могла. Я ходила и холодно повторяла, что плакать нет причины.   

Как это было жестоко, несправедливо и необратимо. Я не знала, что с этим делать, это все было как не со мной. Конечно, я держала себя в руках, понимала, что происходит, что надо делать, но душевного отклика не было. Однако, делала то, что надо.   

Мы собирались пить чай. Это должно было быть одним из самых приятных моментов дня, но получилось наоборот.   

— Данила, ты с чем будешь чай?
— Я не буду чай. 

Я знала, что он назло, но успокоить его я не хотела. Принесла чашки, пирожок, но только для Сони и для себя. Видела, что Данила уже напрягся, в нем росла обида за то, что мы его обошли. 

Заставила себя вернуться на кухню и принести чай и Даниле тоже. 

Принесла. Он подобрел. Соня продолжала всхлипывать. Я села и стала пить чай. В душе молилась, чтобы Бог отогрел меня. Чуть спустя как бы со стороны услышала свои слова. 

— Данила и Соня, когда мы все вместе дома и не можем никуда выйти, нам нужно научиться вести себя чуточку по-другому. Нам нужно понять, что когда ситуация накаляется, то надо уступить, извиниться, лишний раз сказать спасибо. Именно поэтому эти слова называют волшебными. Они помогают справиться, если случается непонимание. 

— Соня, ты прости меня, что я так с тобой говорила. Я не сдержалась. 

Соня сразу же прижалась ко мне, поймала мою руку и крепко прижала к себе. 

— Данил, и ты меня прости. Наверное я была неправа. 

Данила уже давно простил, но тоже улыбнулся и кивнул. 

Мне тут же полегчало. Не знаю как, но ушел этот леденящий мороз из души. 

— Мам, и ты нас тоже прости, — ответили Данила с Соней.   

В сию секунду в дом вернулась любовь и сочувствие... 

Я сидела и анализировала то, что случилось. Поняла, что нельзя читать новости и сразу же выходить к детям. Не получится сохранить равновесие. Всегда найдется повод выйти из себя. Сдержаться не получится. 

И еще поняла то, что необходимо держать себя ровно, в том смысле, что не показывать повышенной любви. Я поняла, что повышенная любовь – это просто наша попытка за нею скрыть свою слабость. По-моему, честнее будет, если мы скажем детям, о чем переживаем, чем как бы беспричинно подходить и целовать-целовать-целовать.

Ах, не просто это, жить в эпоху перемен, но на нашу долю выпало это, поэтому лучше уже честно об этом, чем делать вид, что у меня все хорошо...