"Паранджа Страха" глава15

Надежда

Вытерев слезы, я медленно подняла голову и узна-

ла этого человека, тоже завсегдатая заведения.

Это был симпатичный мужчина в чистой одеж-

де. От него исходило что-то такое, что не мог-

ло меня не тронуть. Не скажу точно, что именно: тембр

голоса, дружелюбный взгляд или же легкость в жестах,

но я сразу прониклась к нему доверием.

— Извините, что вмешиваюсь в вашу личную жизнь,

но вы мне кажетесь такой одинокой. Вы алжирка? Я до-

гадался по акценту, когда вы по-арабски говорили с де-

тьми. Обычно я не заговариваю ни с кем, но сегодня, мне

показалось, вам нужно с кем-то поговорить. Позвольте

я сяду рядом. Может, я смогу вам помочь?

Я кивнула, приглашая его присесть.

— Почему вы плачете? — поинтересовался он.

Эти слова, произнесенные ласковым голосом, словно

возвели в моей душе плотину, благодаря которой слезы

сразу же прекратились. Успокоившись, я рассказала ему о своих непрекращающихся трудностях и проб-

лемах.

— Вы до сих пор живете в гостинице?

— Да. Вот уже почти год. Комнаты у нас маленькие,

и чтобы дети могли поиграть, мы приходим сюда. Мне

кажется, что я всем уже намозолила здесь глаза,

и не удивлюсь, если скоро нас выставят отсюда.

— Вы в затруднительном положении! Неужели город-

ские власти не понимают этого? Или не знают?

— Знают. Каждые два дня я хожу в мэрию вместе с де-

тьми, но никто ничего не делает. Говорят, надо ждать.

А как долго, никто не знает.

— Для вас есть одно решение, — сказал он серьезно.

— Какое именно? Я рассмотрю любое предложение.

— Вы должны уехать. Отправиться в страну с более

высоким уровнем жизни — там вас защитят и помогут.

— У меня нет сил, чтобы начинать все сначала.

— Здесь у вас никогда не будет настоящего жилья.

А если и будет, все равно вы будете постоянно прятать-

ся, а вас снова и снова будут отыскивать и угрожать.

— Но где можно найти спокойствие? А заодно и силы,

чтобы начать все сначала?

— Почему бы вам не уехать подальше от Европы?

— Главное для меня — это не ломать психику детей.

Мы можем жить только в стране, где говорят на фран-

цузском языке.

— Советую вам поехать в Канаду, в частности в про-

винцию Квебек. Там разговаривают на французском.

Это далеко, но земля там гостеприимная. Многие мои

знакомые уехали туда, и пока никто не пожалел. Там

легче жить.

— Канада очень далеко, там холодные зимы. И вряд

ли мы сможем получить визы.

— Чем вы рискуете? Забудьте о холоде! Зима против

жизни в гостиницах, где вам постоянно угрожают, или

в ночлежках.

— Чем я рискую? Это вы правильно заметили. Дей-

ствительно, чем? Несколько лет я жила в постоянном

страхе и только здесь смогла немного вздохнуть сво-

бодно. Ваш совет кажется мне дельным. Я обещаю по-

думать.

Мой новый знакомый, которого звали Редван, тоже

был алжирцем по происхождению. Он дал мне номер

своего домашнего телефона и попросил позвонить в слу-

чае необходимости. Обещал помощь, несмотря ни на

что. В гостиницу я вернулась с детьми возбужденная.

Я вновь обретала уверенность. Бог не оставлял меня.

Еще не приняв решения, я чувствовала, что освобож-

дение близко. Это было 10 сентября 2001 года — нака-

нуне атаки террористов на Всемирный торговый центр

в Нью-Йорке.

В тот же вечер я поделилась идеей с дочерьми.

Реакция Мелиссы была резкой, крайне негативной.

Она сказала, что я не думаю ни о будущем своих детей,

ни о стабильности, а все это приведет к новым пробле-

мам, о которых мы даже не догадываемся. Я понимала,

что такая реакция — результат ее собственной неуве-

ренности в себе и нашем нынешнем положении.

А вот Нора нашла идею гениальной.

— Bay! Я всегда мечтала туда поехать!- — восклик-

нула она. — Я на все готова ради этого. Почему мы

должны оставаться здесь? Да, это будет непросто, но

может, стоит попробовать? Возможно, там мы будем

счастливы!

— Не будем радоваться раньше времени. Я узнаю

насчет виз в канадском посольстве. А пока давайте спать, и пусть наше решение вызревает. Утро вечера

мудренее.

Сказать оказалось легче, чем сделать. На следующий

день после обеда, когда близнецы вернулись из детско-

го сада, а Мелисса из школы, усадив Захарию в коляску,

мы с Норой отправились в небольшое кафе, чтобы

спокойно обсудить наши действия по получению виз.

Вдруг чашка выскользнула из рук Норы и едва не раз-

билась. Дочь уставилась в дальний угол кафе — туда,

где находился телевизор. Удивление на ее лице быстро

сменил испуг. Я тоже посмотрела на экран. Как и мно-

гим другим присутствующим в зале, мне понадоби-

лось некоторое время, чтобы понять, что происходит,

и осознать, что это не художественный фильм. На

наших глазах рушились небоскребы-близнецы в Нью-

Йорке… Жизнь внезапно стала нереальной, неосмыс-

ленной.

— Это ужасно, мама! За что?! — озвучила Нора во-

прос, который задавал себе каждый в кафе.

Я обомлела — экстремизм и терроризм подняли го-

лову как никогда. Где же границы человеческого безу-

мия? На наших глазах гибли сотни людей, которым

никто не мог помочь.

Вдруг я осознала, что этот кошмар закроет перед нами

едва приоткрывшуюся дверь к свободе. К нашей свобо-

де. Мы не сможем получить визы. То, что было просто

трудным, теперь станет нереальным. Неужели на этот

раз Господь не на нашей стороне?

Проект эмиграции в Канаду уже казался мне наиболее

приемлемым выходом, тем больше нас потрясло случив-

шееся, и мы вернулись в гостиницу.

Жизнь продолжалась, но мы не знали, как улучшить

ситуацию, в которой оказались. Устав скучать в гости-

нице, Нора опять устроилась на работу. Мне же врачи

рекомендовали посидеть дома еще несколько недель.

Вскоре я снова встретила Редвана — человека, кото-

рый подал мне идею о переезде в Канаду. Он пришел

в «Макдональдс» специально, чтобы увидеть меня.

Я пригласила его сесть рядом: так хотелось поговорить

с кем-то о своем разочаровании.

— Теперь в Канаду не попадешь. На доске объявлений

в канадском посольстве сказано, что с 11 сентября вы-

дача виз иностранцам, в частности арабам или просто

мусульманам, приостановлена.

— Ты по-прежнему хочешь туда поехать?

— Хочу, но как? У нас алжирские паспорта. На полу-

чение французских документов уйдут месяцы.

— Я знаю один способ. Но ты должна полностью со-

хранить это в тайне и не говорить никому, кроме доче-

рей. Если ты мне это пообещаешь, я расскажу тебе о нем.

— Обещаю. Я решила сделать все возможное, чтобы

уехать.

— В таком случае, слушай. У тебя остается одна воз-

можность — путешествовать с фальшивыми француз-

скими паспортами. Я знаю человека, который может

сделать их за определенную сумму. Что скажешь?

Прежде чем соглашаться, я решила разузнать по-

больше.

— Ты сам лично знаешь кого-нибудь, кому бы посчаст-

ливилось въехать в страну по фальшивому паспорту?

— Я сам дважды ездил по фальшивым документам.

Правда, неудачно. В первый раз я поехал в Лондон. Нас

было трое, все с фальшивыми паспортами. Две девуш-

ки прошли первыми, а меня задержали. Во второй раз

я ехал в Швецию через Нидерланды, где меня аресто-

вали и отправили в тюрьму. Хочу быть честным: пред- приятие очень рискованное, и я не могу дать тебе ни-

каких гарантий.

— Спасибо за откровенность. Надеюсь, все, что ты

сказал, мне пригодится. Я посоветуюсь с дочерьми и свя-

жусь с тобой, если мы все-таки решимся на переезд.

От идеи пересечь границу по фальшивым документам

веяло опасностью, но мне она понравилась. Когда боль-

шая опасность преследует тебя, на меньшую просто

не обращаешь внимания и думаешь только о побеге.

Забрав Захарию из яслей, в которые я отводила его

после обеда несколько раз в неделю, я отправилась в са-

дик за близнецами. Вернувшись в гостиницу, я столк-

нулась с хозяином. Тот был вне себя от гнева и разма-

хивал каким-то письмом, требуя объяснений.

В письме сообщалось, что социальная служба в те-

кущем месяце заплатила за наше проживание только

половину оговоренной суммы и далее платить не на-

мерена. Раздражение хозяина напугало меня. Разъярен-

ный, он надвигался на меня, пока не загнал в угол

холла.

— Если социальное ведомство не компенсирует мне

затраты на ваше проживание, я вышвырну вас на ули-

цу! Вас и ваших детей! Вам это понятно?! И чихать

я хотел на то, что вы прожили здесь больше года! В ва-

ших интересах сейчас же сделать так, чтобы они немед-

ленно погасили задолженность. Я сказал, немедленно!

Видя, как злой человек кричит на их мать, дети за-

плакали.

— Хорошо, мсье. Я все поняла. А сейчас позвольте

мне успокоить детей!

— Идите! Я даю вам время до завтрашнего полудня,

чтобы решить вопрос с оплатой, — бросил он вслед,

провожая меня взглядом до лифта.

Дети обступили меня, продолжая всхлипывать. Когда

мы выходили из лифта, Элиас уверенно заявил:

— Мама, не переживай! Когда я вырасту, я вернусь

сюда и надаю ему пинков. Он тоже будет плакать, как

плакала ты.

Желание маленького мальчика защитить мать меня

утешило. Я приласкала детей по очереди и сказала:

— Не расстраивайтесь, мои хорошие. В любом случае

мы скоро покинем и эту гнилую гостиницу, и этого зло-

го человека.

— Ух ты! — воскликнул Риан. — А куда мы поедем?

— Очень далеко. Туда, где нам будет лучше, чем здесь.

— А почему бы нам не отправиться туда прямо сей-

час? — поинтересовался Элиас.

— Потому что необходимо подготовить документы.

А это требует времени.

— Значит, мы поедем туда завтра, да?

— Не завтра, но скоро, малыш. Нужно запастись тер-

пением и дождаться удобного момента.

Удовлетворенные близнецы стали играть на большой

кровати. Продолжая думать о своих проблемах, я вози-

лась с Захарией — испуг у малыша еще не прошел. Когда

он успокоился, я позвонила Редвану, чтобы справиться,

как быстро я смогу получить фальшивые паспорта. По

телефону об этом лучше не спрашивать, поэтому мы

условились встретиться в кафе тем же вечером. Девочки

едва переступили порог, как братья уже рассказали им

о предстоящем отъезде, размахивая руками и придумы-

вая детали. В их трактовке событий было немало оши-

бок, и я рассказала о возможности покинуть Францию

с фальшивыми документами, не скрывая рискованно-

сти такого предприятия. Верная себе, Мелисса сразу

ударилась в панику. — Ни в коем случае этого нельзя' делать! А если нас

арестуют на таможне? Нас тут же заподозрят в терро-

ризме! Представляешь, что тогда будет?

— Не знаю, что будет, если нас арестуют. Зато я хоро-

шо знаю, что будет, если мы останемся. Завтра нас как

собак вышвырнут на улицу, если социальная служба

откажется перечислять деньги за наше проживание. А ес-

ли перечислит?.. Думаешь, что жизнь, которую мы ведем

больше года, подходит вам и вашим братьям? Есть каж-

дый день в закусочной, малышам негде поиграть!.. Хуже,

чем жизнь, которой мы живем вот уже несколько лет,

все равно не будет. Пора положить конец этому кошма-

ру. Другого решения я не вижу!

— Я согласна с тобой, мама, — проговорила Нора,

немного подумав. — Иногда надо броситься в омут с го-

ловой, чтобы получить шанс на спасение.

Я подсчитала, какую сумму мы могли бы собрать.

У каждого из нас были кое-какие ювелирные украше-

ния: колье, серьги, браслет и два кольца. К тому же

Норе удалось немного накопить. Выкупав малышей

и уложив их спать, мы с Норой пошли на встречу с Ред-

ваном. Он ждал нас в глубине ресторана. Я представила

ему дочь.

— Значит, вы все-таки решились?

— Да. В надежде на лучшее. Здесь наше положение

только ухудшается.

— Тогда о деле. Я уже поговорил с человеком, который

занимается изготовлением фальшивых паспортов. Он

хочет остаться в тени, поэтому посредником между вами

буду я. Мне он доверяет. Вас это устроит?

— В общем, да. Когда-то я дала себе слово не доверять

малознакомым людям, но тебе я верю. Может быть, по-

тому что видела, как ты вел себя с моими сыновьями.

Наверное, ты хороший человек. К тому же мне нужна

твоя помощь.

— Послушай, Самия. Я живу во Франции без докумен-

тов. Теоретически меня могут арестовать в любую мину-

ту. Мне повезло с внешностью — я выгляжу если не как

француз, то точно как европеец. Если я не оправдаю

вашего доверия, вы можете донести на меня в полицию.

— Вижу, тебе в самом деле можно доверять. Я хочу

знать, что тебе сказал тот человек.

— Один паспорт обойдется в четыре тысячи франков,

а каждая фотография ребенка, вклеенная в него, —

в пятьсот франков дополнительно. Сколько тебе надо

документов и фотографий детей?

— Мне нужно два паспорта. В моем будет четырна-

дцатилетняя дочь и близнецы. Захария будет в паспорте

у Норы как ее сын.

— Значит, два паспорта и четыре фотографии. Ито-

го — десять тысяч франков. Вы располагаете такой сум-

мой? Она вас устраивает?

Я не знала, насколько адекватна эта цена. Я ничего

не могла поделать.

— Ваш знакомый, может ли он сделать скидку? —

прагматично поинтересовалась Нора.

— Сейчас узнаю, — улыбнулся он Норе.

За время его отсутствия Нора прочла мне короткую

лекцию:

— Мама, никогда не надо сразу соглашаться на пред-

ложенную тебе цену. Люди всегда могут поторговаться.

Это нормально. Я это знаю по фильмам, — говорила она

с улыбкой.

Вернулся Редван.

— Для соотечественников это будет стоить девять

тысяч. Вспомнив нотации Норы, я взглянула на нее, и она

кивнула. Я подтвердила Редвану наше согласие.

— Значит, договорились. Мне нужны имена и прибли-

зительный возраст каждого из вашей веселой компании,

а также фотографии.

Я вручила ему фотографии и сообщила вымышлен-

ные имена, которые хотела дать детям, чтобы их не ста-

ли разыскивать мои родные.

Мы вернулись в гостиницу, уверенные в том, что

все делаем правильно. По крайней мере, что-то сдви-

нулось. Я спала крепко, чего со мной не случалось

уже давно. Завтра нужно что-то предпринять, чтобы

нас не вышвырнули на улицу. Отведя детей в садик,

я не могла избежать встречи с хозяином гостиницы.

Дети прижимались ко мне, чувствуя потенциальную

опасность, по их мнению, исходившую от этого челове-

ка. Хозяин не упустил случая напомнить мне о своем

ультиматуме.

— Я приму все меры, чтобы вам заплатили, и постав-

лю вас в известность по возвращении, — пообещала я.

Отведя близнецов, я с Захарией направилась в мэрию,

желая повидаться с подругой, которая работала в отделе

по связям с общественностью. Я могла рассчитывать на

ее помощь.

Она была знакома с мэром и сразу попросила секре-

таря пропустить нас. Секретарь доложила мэру о нашем

вопросе, и хотя тот проводил совещание, все же передал

через секретаря записку с уверением, что счет будет

оплачен. Секретарь пообещала лично известить об этом

хозяина гостиницы.

До конца сентября оставалось десять дней. Десять

дней на то, чтобы решить все вопросы, связанные с отъ-

ездом. Моей подруге удалось получить средства на опла-

ту еще одного месяца дополнительно, что было просто

замечательно — так мы выигрывали время.

Хозяин встретил меня с радушной улыбкой. Как быст-

ро менялось настроение этого человека!

— Прошу извинить меня за вчерашнее поведение,

Самия, — произнес он елейным тоном. — Поставьте

себя на мое место. Каждый день кто-то пытается улиз-

нуть, не заплатив за жилье. Поймите меня! Увидев письмо,

я решил, что вы тоже можете так поступить. Но секре-

тарь мэра сказала, что все расходы незамедлительно

будут оплачены из городского бюджета. Я так рад за вас!

Еще раз простите меня.

Этот человек был насквозь пропитан лицемерием.

Удовлетворенная, я вышла на улицу и отправилась на

поиски Редвана, с которым у меня была назначена

встреча.

Я шла легко и свободно, словно глыба свалилась с моих

плеч.

— Сегодня ты уже не кажешься такой напряжен-

ной, — отметил Редван. — В твоей жизни произошло

что-то приятное? Или ты догадалась, что у меня для

тебя хорошая новость?

— Что это за новость? — полюбопытствовала я.

— Мой знакомый показал мне ваши документы.

Твой паспорт принадлежал женщине тридцати пяти

лет, француженке, родившейся в Марокко. У нее смуг-

лая кожа, глаза и волосы, как у тебя, один в один. Этот

паспорт словно предназначен для тебя. Таможенники

ничего не заподозрят.

— А паспорт Норы? — Тот же рост, тот же цвет волос. Только в описании

глаза голубые и возраст двадцать три года. Нора должна

надеть цветные линзы.

На том и порешили. Что касается возраста, то Норе

было всего девятнадцать, а выглядела она и того моложе,

поэтому мы решили подобрать ей прическу, которая

сделает ее старше. В остальном паспорта вполне подхо-

дили. В будущее я глядела с оптимизмом.

Во время встречи с Редваном я решила, что пора при-

учать детей, в особенности близнецов, к их новым име-

нам. Малыша Захарию во внимание не брала — он только

начал произносить первые слова, а Риан с Элиасом долж-

ны были выучить свои имена и роли. Я не знала, как

объяснить им важность всего этого, ведь они были еще

слишком малы, чтобы это понять. Смена страны для них

означала только сбор чемоданов и полет на самолете.

Поблагодарив, я попросила Редвана поторопиться.

Так хотелось поскорее покинуть постылую гостиницу,

хотя… если как следует вдуматься, то не только гости-

ницу, но и все остальное. Мне не нравилось то, как мы

жили во Франции, казалось, я расходую силы понапрас-

ну. Вечером я усадила детей и попросила их вниматель-

но выслушать меня. Я предложила им игру под названи-

ем «Мы едем в Канаду». Увлеченные идеей игры, дети

слушали разинув рты.

— Начиная с сегодняшнего дня, дети, у вас будут дру-

гие имена. Теперь вас зовут не Элиас, Риан и Захария.

Ты, Элиас, будешь Сэмми; ты, Риан, — Сильвэном. За-

харию будут звать Валентином. Теперь, дети, скажите,

как вас зовут?

— Я Сэмми, — первым выкрикнул Элиас.

— Меня зовут Сильвэн, а его Валентин, — сказал Ри-

ан, указав на Захарию.

Я сказала детям, что в игру будут играть все, поэтому

у всех будут другие имена. Мелисса превратится в Ми-

риам, а я — в Сабину Дюпон. Старшая сестра Нора те-

перь станет их двоюродной тетушкой Кариной, мамой

Валентина. Близнецы с недоумением смотрели на ме-

ня — игра начинала усложняться. Вместе мы несколько

раз повторили наши новые имена. Захарии больше нра-

вилось имя Зах, а не Валентин. Бедняжка, он только-

только научился выговаривать свое имя.

После двух дней повторений дети наконец-то вжились

в новые роли. Они верили мне, хотя и не понимали

смысла «игры». Кроме того, они знали, что игра должна

оставаться в тайне от посторонних. Никто не должен

был знать, что мы собираемся в Канаду.

Через двое суток документы были готовы. Редван по-

обещал вручить их мне в обмен на деньги. Не желая быть

обманутой во второй раз, я решила принять меры пре-

досторожности.

На встречу я пошла вместе с Норой. Нервничала. Ред-

ван ждал нас за дальним столиком.

— Вам так не терпится увидеть ваши документы, —

улыбнулся он. — Вот они, долгожданные. Они еще

пахнут клеем, поэтому вы подержите их на открытом

воздухе.

Я взяла первый паспорт. Свой. Никогда бы не сказала,

что паспорт ненастоящий. Все описания внешности сов-

падали с моими, а фотографии моих детей лишь под-

тверждали его подлинность. Потом я принялась рас-

сматривать паспорт Норы. Как и говорил Редван, не сов-

падал только цвет глаз, который надо будет изменить

при помощи контактных линз. Вдруг японяла: это и есть

настоящие паспорта, в них только переклеили фотогра-

фии и добавили фотографии детей.Затем в паспорте Норы я заметила ужасную ошибку —

неправильно указанный возраст Валентина — шесть лет,

а моему ребенку можно было дать от силы два года.

— Как это исправить?

— Никак. Паспорт был продан с этой записью, а фо-

тографию переклеили. Подправить это невозможно. На-

до как-нибудь выкручиваться...

— Успокойся, мама. Есть идея. Мы скажем, что Вален-

тин болел редкой болезнью, которая затормозила его

развитие и рост, — улыбнулась Нора, гордая своей вы-

думкой.

— Улыбайся, улыбайся, —парировала я. — Посмот-

рим, как ты будешь улыбаться, проходя таможню.

И мы втроем рассмеялись.

Непросто будет убедить близнецов в возрасте Вален-

тина. Их так называемый кузен, которого всегда считали

младенцем, теперь становился старше их на целых два

года. Слишком хорошо я знала своих сыновей: гордость

не позволит им смириться с этим.

Так и вышло.

— Это мне должно быть шесть лет, а он просто маляв-

ка! — упрямо твердил Риан, не желая слышать о новом

возрасте младшего брата.

Пришлось прибегнуть к дипломатии. Я объясняла им,

что точное соблюдение всех правил игры позволит нам

поселиться в Канаде, где я накуплю им кучу игрушек.

В конце концов им даже понравилось быть младше За-

харии. Теперь, когда я пишу эти строки, понимаю, как

неправдоподобно выглядела со стороны наша легенда!

После долгих репетиций разных ситуаций дети вы-

учили роли, которые они будут разыгрывать, проходя

паспортный и таможенный контроль. Не слишком ли

много я от них требовала? Справятся ли они? Близнецы

впечатляли меня своей смелостью: в четыре года они

понимали, насколько важна эта «игра», отнеслись к ней

со всей серьезностью, видимо, догадываясь, что велась

она не просто так.

Заплатив девять тысяч франков за документы, мы

остались с деньгами только на билеты. Все драгоценно-

сти были проданы. Мы уже почти собрали все вещи,

когда мне позвонил Редван и назначил встречу как

обычно в нашем ресторане. Боясь плохих новостей, я по-

просила Нору пойти со мной.

— Мой знакомый советует вам ехать не прямо, а через

другую европейскую страну. Транзитом. Французские

таможенники знают документы своей страны лучше и,

стало быть, у них больше возможностей обнаружить

подделку, чем у их иностранных коллег. К его совету

стоит прислушаться.

— Через какую страну мы можем ехать?

— Через Испанию, например через Барселону. Там

можно сесть в самолет до Монреаля.

— До Монреаля денег хватит, а вот до Барселоны...

— Поезжайте на поезде. Так будет намного дешевле.

Что-то подсказывает мне, что все у нас получится. Ис-

пользуйте все шансы. Только пообещайте не называть

мое имя, если, не дай бог, вас остановят.

— Не беспокойся, Редван, я не выдам тебя. Клянусь.

Ты нам так помог. Спасибо за все!

— Если понадобится помощь, чтобы добраться до

вокзала, я к твоим услугам.

Редван ушел, а мы с Норой еще долго сидели напро-

тив, думая каждая о своем. Мы были так близки к цели,

но проблемы лишь множились. Совет казался мне ра-

зумным, но я не знала, чем покрыть непредвиденные

расходы. Нора вернулась на землю, взглянув в окно ресторана.

На противоположной стороне улицы стоял бедно оде-

тый мужчина, по виду бродяга, и внимательно нас рас-

сматривал.

— А этому-то что от нас надо? — беспокойно поинте-

ресовалась она.

— Не знаю. Может, он просто голоден?

— Смотри, мама, он вошел внутрь и, кажется, направ-

ляется к нам, — испуганно прошептала дочь.

Человек встал рядом и внимательно посмотрел на

нас. Ничего пугающего в нем не было. Наоборот. Его

отрешенный взгляд был полон доброты и искренности.

Словно он был не от мира сего и явился затем, чтобы

перевести нас в другое измерение. Когда Нора беспокой-

но заерзала на стуле, человек решился заговорить.

— Я хочу есть. У вас не найдется двадцати франков

для меня, пожалуйста?

Я дала пятьдесят, потому что сочувствовала ему и зна-

ла не понаслышке, каково это быть голодным. Со словами

благодарности он взял меня за руку, немного подержал,

торжественно глядя мне прямо в глаза. Я не сводила глаз

с его губ.

— Спасибо, дитя! Ты собираешься предпринять рис-

кованный шаг, я вижу...

При этих словах Нора от неожиданности подскочила.

—… и этот шаг изменит всю твою жизнь. Встрепе-

нись! Господь защищает тебя и твоих детей! С его помо-

щью ты достигнешь цели. Верь!

Он отпустил мою руку, кивнул на прощание и как ни

в чем не бывало отправился восвояси.

Мы некоторое время озадаченно смотрели друг на

друга, не понимая, что же произошло. Как этот бедолага

мог знать о наших планах? Как он мог знать о моих бедах

и о том, что именно сейчас я находилась на распутье?

Ответа у меня не было, а искать рациональное объясне-

ние не имело смысла. Но эта короткая встреча произо-

шла в нужный момент, успокоила меня и придала уве-

ренности в собственных силах. Даже теперь, когда мне

становится грустно, я вспоминаю слова этого человека,

и они согревают мне душу.

— Такое чувство, Нора, словно он послан к нам не слу-

чайно. Это как знак свыше, — проговорила я по дороге

в гостиницу.

Вопрос Норы вернул меня к реальным проблемам.

— Даже если мы поедем поездом, все равно нужны

будут дополнительные средства. Как думаешь, мама?

— Не знаю… может, где-то занять...

Я замолчала, понимая бессмысленность этого предло-

жения.

Казалось, даже во сне я продолжала думать о том, как

решить проблему с деньгами. Без этого наша затея мог-

ла сорваться. Проснулась я среди ночи, уверенная, что

нашла решение — я вспомнила об очень ценном и пре-

красном перстне, который когда-то подарила мне ба-

бушка. Когда муж забирал все дорогие ювелирные укра-

шения, перстень остался у меня — он был спрятан за

подкладкой сумки, поэтому муж не нашел его. По счаст-

ливой случайности, эту старую сумку я прихватила с со-

бой во Францию. На всякий случай.

Я поднялась с постели. Перстень был там, где я его

спрятала. Как он был прекрасен! С большим бриллиан-

том, окруженным более мелкими. У меня даже слезы

выступили, когда я надела его на палец. Он напомнил

мне о бабушке, гостеприимной и радушной женщине, рядом с которой я всегда чувствовала себя в безопасно-

сти. Убаюканная воспоминаниями, я и уснула.

Оценить драгоценность я решила в ювелирной мас-

терской, расположенной недалеко от гостиницы. Жена

хозяина гостиницы, сидевшая в окошке администрато-

ра, принимая у меня ключи, заметила перстень на моем

пальце. Его трудно было не заметить и из-за блеска кам-

ней, и из-за необычного дизайна.

— Какой прекрасный перстенек! Это настоящие брил-

лианты? — спросила она, касаясь пальцем большого

камня.

— Настоящие. Это фамильная драгоценность, — от-

ветила я гордо. — Перстень принадлежал моей бабушке.

— Я могла бы дать за него хорошую цену, — заинте-

— ресованно заявила она.

— В самом деле? Даже двадцать тысяч франков дали бы?

— Двадцать много.

— Тогда я пойду за угол к ювелиру. Может, с ним мне

повезет больше.

— Я сама работала в ювелирной мастерской и знаю,

что это очень дорогое украшение. Но двадцать тысяч

франков это действительно много. Пятнадцать устроит?

— Восемнадцать — и перстень ваш.

Я молча ждала, надеясь, что она примет мое предло-

жение.

— По рукам, — сдалась она. — Пойду выпишу вам чек.

— Только не чек. Так уж получилось, что мне срочно

нужны наличные.

— Что с вами делать, побегу в банк. Никуда не уходи-

те. Сейчас я принесу деньги.

Она пододвинула мне стул и с довольным видом уда-

лилась. Через тридцать минут она вернулась с деньгами, '

и я отдала ей перстень.

— Но если выяснится, что это подделка, я потребую

деньги назад, — предупредила она.

— Не переживайте. Можете сделать экспертизу. В лю-

бом случае, мой адрес вы знаете!

Я вернулась к детям.

— Я нашла деньги на поезд. И не только. Сегодня же

пойдем и купим билеты. Вперед в Монреаль!

Все завизжали от восторга, позабыв о соседях за стенкой.

— Дети, тише! Конспирация прежде всего. Нора, тебе

лучше остаться с детьми, а мы с Мелиссой поедем на

вокзал. Прорепетируйте еще раз ваши роли. Завтра мы

отправляемся в Барселону.

Я связалась с Редваном и сообщила, что финансовая

проблема разрешилась. Он пожелал отправиться с нами,

и мы назначили встречу у станции метро.

Мысль о покупке билетов возбуждала меня — это

была наша первая дверь на пути к свободе. Я успокои-

лась только тогда, когда билеты были у меня в кармане,

но сердце выпрыгивало из груди в предвкушении при-

ключения. Поезд отправлялся утром. Путь от Парижа

занимал двенадцать часов, что для детей было утоми-

тельно, на что делать? Такова цена.

Проходя через холл гостиницы, я увидела хозяйку

с бабушкиным перстнем на пальце и довольной улыбкой

на лице. Она ничуть не жалела о покупке, что заставило

меня ощутить легкий укол ревности. Конечно, мне бы

очень хотелось передать эту вещицу одной из моих до-

черей, но жизнь распорядилась иначе. Спасибо тебе,

бабушка.

С помощью дочек уложив вещи, чтобы не откладывать

сборы на завтра, мы все вместе отправились в хороший

ресторан отпраздновать отъезд. Пригласили и Редвана.

Встреча с этим человеком помогла нам решиться поки- нуть Францию. Во время ужина Редван устроил детям

настоящий экзамен относительно их новых имен и убе-

дился, что они усвоили урок на отлично.

— Надо постучать по дереву, чтобы и на таможне они

отвечали так же хорошо, — сказал он с грустью; на глаза

ему навернулись слезы, и он добавил: — Завидую я вам.

И чувствую, все у вас получится.

— Если получится, то только благодаря тебе. Я никог-

да не забуду, что ты для нас сделал. Если же нет, я никог-

да не назову твоего имени, брат. Будь спокоен.

В гостиницу мы вернулись сытые и довольные. По-

ручив дочерям уложить мальчиков в постель, я пошла

к хозяину. Сменив свою супругу, он сам сидел за стой-

кой администратора.

— Чем могу быть полезен?

— Завтра мы уезжаем. В связи с этим у меня к вам

просьба. Поскольку за комнаты уже заплачено, сохрани-

те их за мной в течение двух суток. Возможно, мы вер-

немся или же вернутся мои дети.

— Почему вы решили съехать? Теперь, когда все ула-

жено с мэрией? — удивился он и с подозрением доба-

вил: — А может, они отказались за вас платить?

— Об этом не может быть и речи. Все оплачено. Мы

уезжаем в другую страну. Если все получится, у вас оста-

нется оплата до конца месяца. Можете даже их еще раз

сдать. Если в течение сорока часов мы вернемся, мы

поселимся в них сами.

— Хорошо, Самия. Желаю вам успеха, куда бы вы

ни ехали.

Я видела, ему хотелось узнать больше, но не стала рас-

пространяться и пожелала ему спокойной ночи.

Какой это был день! Перед сном мы были возбуждены

еще больше, чем перед отъездом из Алжира. Это был

уже не побег, а осознанный выбор новой жизни — сво-

бодной и безопасной.

Той ночью крепко спали только малыши, ведь они

не могли осознать масштабы изменений, ожидавших нас

в недалеком будущем.

Утром мы перенесли в холл все вещи и без особой

грусти попрощались с хозяевами. Дети по-прежнему

побаивались их и были рады оказаться подальше от

дядьки, который угрожал их маме. Покидая это место,

мы надеялись его больше не увидеть.

На двух такси мы приехали на'вокзал, где уже под-

жидал Редван. Он проводил нас до самого перрона.

Прощаясь, мы плакали — так меня растрогали его

слова.

— Сначала, познакомившись с вами, я испытывал

только чувство солидарности, потому что вы тоже ино-

странцы, живущие во Франции. Но теперь вы стали

моими близкими, как семья. Я буду по вас скучать и мо-

литься за вас. Обязательно позвоните мне, как только

доберетесь до Монреаля!

Конечно, я позвоню ему. Если все сложится хорошо.

Покидая Францию, мы вспоминали хорошее и плохое,

все, что произошло с нами за последний год. Плохое

хотелось забыть, оставив в памяти только хороших лю-

дей, таких как Рашид, мсье Водек и Редван.

Для мальчиков время в поездке тянулось долго. Ког-

да от скуки они начинали ссориться, мы с дочерьми

вмешивались. Ребята хотели лечь в настоящие кровати,

а не на вагонных полках. Время тянулось, они все чаще

вставали и ходили по вагону. С ними заговаривали дру-

гие пассажиры, спрашивая, сколько им лет и как их зо-

вут. Мальчики, не зная, что отвечать, предпочитали по-

малкивать и бежали ко мне. — Мама, а какое имя называть, настоящее или выду-

манное?

— Сейчас можешь говорить настоящее. Не бойся,

я скажу тебе, когда настанет время для другого имени.

На границе мы пересели в старый пригородный по-

езд> который еле тащился. На Испанию опускалась

ночь. Мы приближались к Барселоне. Дети дремали,

когда мы прибыли в пункт назначения. Сонные, они

хотели отдохнуть в настоящей постели. Нужна была

гостиница, но в Барселоне я была впервые, а Мелисса

находила все больше общих черт с Алжиром: похожая

архитектура, цвет домов и более теплый по сравнению

с Парижем климат.