Чадородие и многочадие – это несомненное благо. Но ведь бездетность бездетности рознь. Мы должны различать сознательную философию child-free, которая не может не быть чужда и отвратительна любому верующему и ту бездетность, при которой даже врачи разводят руками: «Молитесь, ничего другого не остается». Однако зачастую выводят странный паралогизм: если многочадие – благо, то отсутствие такового – безусловное зло.

Несколько упрощенное видение, не кажется? Ведь если подобное утверждение верно, то любая наркоманка и алкоголичка, с легкостью беременеющая после очередного аборта и выкидывающая новорожденное дитя в помойку, угодна Господу куда более, нежели женщина верующая и богобоязненная, но детей не имеющая. Я сознательно не беру на себя роль судьи и не заявляю, что алкоголичка и наркоманка, обремененные грехом детоубийства, не могут спастись. Могут, если раскаются и придут к Господу.

Читать в полной версии

 Чадородие благо, и многочадие есть Дар Господень, но и отсутствие их – не есть зло. Бездетная или малодетная семья имеет не меньше прав на существование, чем семьи, которых Господь благословил многочадием.

Вернемся к Новому Завету. Нам ничего не известно о многочадии Иоакима и Анны, Захарии и Елисаветы. Тетушкам, нашептывающим, что больше одного ребенка Господь якобы за грехи не дает, задуматься бы над тем, что единственным ребенком в семье были и Богородица, и Иоанн Креститель (хотя нет, бесполезно: подобные тетушки не любят задумываться над сутью вещей – они заранее все знают лучше всех).

И куда же поместить светлый образ князя и княгини Муромских, Петра и Февронии, – образ любви, преданности, неразрывных уз христианского брака? При установлении дня Петра и Февронии как Дня семьи, любви и верности в России приходилось слышать нарекания, что покровителями семьи сделали бездетную пару (бездетность святых Петра и Февронии – одно из самых распространенных заблуждений. Они родили и воспитали троих детей. – Ред.). Те, кто так говорят, очевидно, забывают, что христианская семья ценна не только детьми, но и супружеской верностью.

И все равно – даже  подобные примеры почему-то не до конца убеждают сомневающихся.

Я хочу привести слова иерарха Церкви, авторитет которого не подлежит сомнению – святителя Тихона (Беллавина): «Жена, по слову апостола Павла, спасается через чадородие, но не через одно чадородие, а, если пребудет в вере и в любви, и в святости целомудрием (1 Тим. 2, 14), то есть не чадородие само по себе служит ко спасению жены, а пребывание в вере и любви, в которых она воспитывает детей своих: жена спасается через рождение детей и веру» («Взгляд Святой Церкви на брак», в книге «Муж и жена в христанском браке ХХ веков спустя». Изд-во Московской Патриархии, 2009).

Таинство Брака потому и названо Таинством, что любой христианский брак есть следствие Божьего Промысла. Те, кто пытается решить, какой брак лучше, берут на себя определенного рода смелость вмешиваться в дела, которые их не касаются – в дела супружеской пары и в Провидение Господне. Но страсть осуждения сильна в нас. Мы никак не можем избавиться от искушения судить других, сами будучи грешными и недостойными.

Семья может быть разной. С одним ребенком, с двумя, с десятью и даже двенадцатью, или же вовсе без детей. Чадородие укрепляет семью, но не одним лишь чадородием семья жива и благословенна.

Что же тогда в семье главное? Я отвечу: любовь. Любовь к Господу, любовь друг к другу – та самая любовь, которая долготерпит, милосердствует, не завидует и не превозносится. Тогда это настоящая семья, и неважно, есть ли в ней дети, или нет. Ведь как сказал Спаситель: « Ибо, где двое или трое собраны во имя Мое, там я посреди них» (Мф. 18, 20).